- Раф, давай мы решим наш с тобой спор как взрослые люди. Я, точней мой хозяин хочет сделать тебе заманчивое предложение. Мой господин вовсе не желает убивать тебя, скорей наоборот, он мечтает встретиться с тобой! Смотри, у тебя есть выбор... Ты можешь спасти своих друзей, если перейдешь на нашу сторону, то есть перестанешь убегать от тьмы и станешь служить моему хозяину. Только представь, ты и он...! Зачем тебе это общество отбросов, которые все равно умрут? Только подумай, какое тебя ждет великое будущее вместе с нами! – Пустой все это время не сводил с меня глаз, наблюдая за каждой мимикой на моем лице.
Я сидела ошарашенная данным предложением. Мне казались его слова какими-то наигранными. «Ну, а если он не шутит и у меня есть возможность спасти своих друзей?» - думала я. «Пустой сказал, что они все равно умрут, тогда зачем вставать на его сторону? Я ни за что не предам друзей, и если погибнут они, то и я!».
- Нет. – твердо ответила я. – И еще, «посыльный», передай своему хозяину, что он настоящий трус! Почему он сам не придет ко мне? Чего он боится? Неужели встречи со мной? Иди ты к черту, тварь! Вы оба! Так и передай своему господину, шестерка! – поднявшись с земли, выкрикнула я со всей злостью, что накопилась во мне.
- Эх, это ты зря, конечно! За сказанные слова приходиться платить...
В следующий момент Пустой резко поменялся в лице. Он стал раздражительным и крайне импульсивным.
– Я вижу, что ты сделала свой выбор, только в неверную сторону. И еще, мне надоело быть добрым! Теперь, Неопределенная, я раскрою тебе настоящего себя! – он выглядел, как сумасшедший. Его слова звучали с явной угрозой.
Пустой обвил шею Ади двумя руками, надавив на надгортанник, и обернулся к нам с Ришей:
- Друг, ничего личного, ты неплохой парень, но в мире сверхъестественного ты всего лишь обуза... – с этими словами Пустой свернул шею парня.
На секунду образовалась тишина. В моей голове возник глухой гул, словно меня шибанули по голове. Никто не мог поверить... Ади больше нет!
Теперь я была не в силах сдерживать всю накопившуюся ярость и ненависть. Она вырвалась из меня, словно вихрь. Не понимая, что делаю, я высвободилась из лап чудища и ринулась к Пустому. Из моих глаз лились горькие слезы, а из затылка текла кровь, но мне было наплевать. Единственной моей целью оказался Он. Только я подбежала к Пустому замахнувшись на него огненным шаром, как со спины на меня набросилось нечто тяжелое, прижав всем весом к земле. Теперь настал конец всему...
Я видела, как Риша подбежала к лежачему трупу Ади. Девушка положила его голову к себе на колени и начала горько плакать. Она стала вытирать его лицо слезами, которые каплями стекали по ее щекам. Вся одежда и руки Ришы оказались пропитаны кровью, но девушку это не волновало. Единственное, что терзало ее сердце – смерть любимого. Подруга стала заправлять его волосы за уши и целовать в лоб, молясь всем богам о скорейшем возвращении Ади. Но мы понимали, что это невозможно, поскольку его тело с каждой минутой становилось все холоднее, теряя краски живого.
- Прошу тебя, Ади, не покидай меня! Любимый, услышь мои молитвы, ты нужен мне! Пожалуйста, Ади..., пожалуйста... – нашептывала Риша, прижимаясь всем телом к его груди.
Во всем виновата я! Это по моей вине Риша лишилась той частички себя, что заставляло ее просыпаться каждый день и улыбаться солнцу. Ади был для Ришы всем, она считала его собственным лучиком света и счастья. Подруга рассказывала мне о своих планах на жизнь. Они с Ади хотели путешествовать по миру, купить дом, завести собаку и кота, а также сыграть настоящую свадьбу. Мне вспомнилось, как Риша в красках описывала свое свадебное платье и гадала, что после своей свадьбы она организует мою. «Раф, тебе следует поймать букет невесты на моей свадьбе!» - хихикая, мечтала девушка.
Я настолько ушла в себя, что не сразу почувствовала чужое прикосновение на своей ноге. «Сколько прошло времени?» - я словно очнулась от дурного сна. Вновь распахнув глаза, я увидела рядом с собой Брэндона, который приходил в себя. Мужчина лежал на траве, одной рукой держась за грудь, а другой подзывая меня. На лице охотника не было ни капли живого оттенка, он казался мне мертвецом. Я склонилась над его лицом, и Брэндон еле слышно прошептал мне: