Вцепившись в рукоять кинжала, я вытащила оружие из ножен.
Когда я почувствовала, как он напрягся, почувствовала его оргазм, я пробежалась рукой по его волосам и нежно повернула его лицо.
- Посмотри на меня, малыш.
Он моргнул, глядя на меня.
- Я никогда не покину тебя снова, малыш, теперь ты всегда со мной, - прошептала я, слезы лились по моему лицу. – Больше никаких кошмаров.
Он улыбнулся мне своей утерянной мальчишеской улыбкой.
- Ты всегда прогоняла их.
Я коснулась губами его губ.
Затем я воткнула лезвие в основание его шеи и изо всех сил провернула его.
13:30
- У нас есть сигнал, - сказал Квинтанилла, держа телефон у своего уха. – Местные копы засекли номера Дэлувы рядом с мотелем несколькими городами дальше.
Дьюс не задавал вопросов, он просто продолжал молиться.
- Скажи им ждать, - сказал Квинтанилла. – Без сомнений Дэлува вооружен, чрезвычайно опасен, как черт неуравновешен, и у него есть заложница. Я вызываю команду туда прямо сейчас.
Глаза Квинтаниллы расширились и остановились на нем. Он почувствовал, как его желудок сворачивается.
Она не умерла. Она не могла быть мертва. Нет. Боже, пожалуйста, не дай ей умереть.
- Когда? – Квинтанилла потребовал ответа.
Блять. Ебать его. Ебаный Иисусе. Он не справится с этим. Он не сможет. Его дети не смогут. Ками и Девин не смогут пережить это. Его парни не смогут. Этого не могло случиться.
Квинтанилла отключил звонок.
- Дэлува мертв.
Он подскочил на ноги.
- Ева?
- В истерике, но не ранена.
Жесточайшая дрожь облегчения волной прорвалась сквозь него.
- Как они убили его? – спросил Тэп.
Квинтанилла сжал губы и прицокнул. Он осмотрел клуб, будто размышляя делиться тем, что он знает, или нет. Он шумно вздохнул.
- Они не убивали его. Женщина сделала это. Почти отрезала его голову кинжалом. Вышла из номера, сжимая оружие, полуголая, вся в крови.
У Ками подогнулись колени, и она завизжала во всю мощь легких. Кокс присел перед ней, обнимая ее.
- Блять… - Кокс посмотрел на него снизу вверх, выражение ужаса на лице его парня отражало его собственные ощущения. – Президент… - прошептал он. – Фокси…
Он сел и закрыл лицо здоровой ладонью. Рука Мика опустилась на его плечо и сжала его.
- Она в порядке, Президент. Она жива.
- Она жива, - сказал он хрипло, - но я прямо нахуй сейчас могу тебе сказать, что она совсем не в порядке.
Двадцать вторая глава
В облачный вторник Демоны хоронили Фрэнки. На нем был его жилет, мои кольца - обручальное и свадебное - были надеты на его мизинец. Дьюс стоял, удерживая меня в те моменты, когда меня накрывало. Горе и сожаление переполняли меня, перекрывались чувством вины, и в то же время моя голова кружилась от того облегчения, что я чувствовала.
Я надеялась, что в смерти Фрэнки обретет мир, который никогда не мог найти в жизни.
Долгое время я стояла там после того, как служба окончилась. Я немного поговорила с Фрэнки, немного поплакала.
Прежде чем уйти я прочла его имя на надгробном камне.
- Сладких снов, малыш, - прошептала я. – Навечно.
До отъезда домой мы с Ками сходили на могилу к Чейзу. Рука в руке мы сидели на траве, прислонившись к его надгробию. Деля бутылку виски за семьдесят пять тысяч долларов, мы обнялись и плакали. Мы плакали по разным причинам, но обе – по Чейзу. Несмотря на его ебанутые отношения с нами обеими, он был любим. Просто он слишком съехал с катушек, чтобы осознать это.
Потом Ками, Кокс, Дьюс и я отправились домой к нашим детям и нашему клубу, и это было началом исцеления.
С Дьюсом все было плохо. Ему было хуже, чем всем. Еще долгое время он не прикасался ко мне, не мог коснуться меня. Он винил себя за все. Это была его вина, что Фрэнки не нашли, его вина, что Фрэнки смог прорваться в клуб, его вина, что Фрэнки принудил меня, и его вина, что я была той, кто убил его.
Но это было не так. Ничто из этого не случилось по его вине. Только лишь по вине Фрэнки. Поначалу я сваливала все на себя. Мучилась, что позволила моим отношениям с Фрэнки зайти так далеко.
Но я прошла это… Вместе с моей семьей и моими друзьями, и моим клубом… Я прошла это.
То, как смог вернуться Дьюс, - это уже совсем другая история.
Но мы прошли через это. Вместе. Это не случилось за одну ночь, и это было нелегко.
Стоящее никогда не дается легко.
И любовь стоит всего.
Эпилог
Дьюс нахмурился на тестя.
- Ты старше меня, - проворчал он.
Проповедник фыркнул.