Я закивала, чуть-чуть сморщившись от кольнувшей в виски боли. Подтверждая, что именно это и хотела спросить.
- Мы одного человека наставляли на путь истины.
- Какого человека? - подозрительно уточнила я.
- Станислава.
Минуту я соображала. Еще минуту с недоумением смотрела на Мишу. И только потом...
- Вы ЧТО СДЕЛАЛИ?!?!
- Да ничего мы ему особого не сделали. Просто показали, что так поступать плохо. И наказуемо.
Я устало потерла лоб, который от таких новостей заболел намного сильнее.
- Откуда узнал о нем Дима?
- Он давно разоблачил тебя. Еще когда ты поникшая ходила.
- Изумительно, - с сарказмом бросила я. - Он хоть жив остался?
- Конечно. Мы в этом плане его вообще не тронули.
Я ничего не ответила. Только глаза прикрыла, да рукой махнула. Жив и не покалечен, так что главное я узнала. Остальные подробности меня пока как-то мало интересовали. Особенно после 'бурной' ночи. И особенно когда у нас с Мишей все не так гладко.
Ведь, не смотря на некоторое прояснение ситуации, между нами висела недосказанность. И буквально кожей я ощущала его обиду за вчерашнее. Да и сама я пока еще немного зла была. Ведь мог же мне вчера это сказать все. Да, не спорю, я начала бы отговаривать, но ведь месть - это дело, от которого отказаться намного лучше. Но...уже исполненного, не исправишь.
- Почему не сказал? - все-таки спросила я, нарушая тишину.
- Ты бы или отговаривала, или же с нами пошла.
- Понятно.
Опять молчание. И оно нервировало. Сильно так.
- Ты теперь не считаешь, что должна как минимум прояснить свое поведение? - на этот раз первым заговорил Миша. Требовательным и очень непререкаемым тоном, что сразу отмело мои надежды на 'увильнуть'.
Ну, я и выдала ему все. И как обижена была. И как все-таки давала ему шанс все отменить, когда просила сказать, куда он едет. И как хотелось выплеснуть хоть как-то этот комок эмоций.
Причем во время моего, весьма и весьма эмоционального монолога, я сама не заметила, как вскочила с кровати и начала расхаживать туда-сюда перед Мишей, активно жестикулируя. Мне просто надо было высказать это все.
И только когда я закончила, посмотрела на Мишу, начиная 'остывать', я начала подозревать, что что-то тут не то. На это явно указывало участившееся дыхание парня и его потемневший взгляд, внимательно следивший за мной.
- Твою... - оборвав саму себя, когда я проследила за взглядом Мишки, выпалила я, тут же и схватила летнее одеяло, чтобы прикрыться. - Миша! Ты меня хоть слушал?!
- Конечно. Ты закончила на том, что ты живой человек, со своими эмоциями и недостатками. И ошибаться ты тоже можешь, потому как не машина.- Чуть хрипловато ответил он, и я кивнула. Похоже, действительно слушал и даже слышал, что я говорила. Хотя это ему и наблюдать не мешало, судя по всему.
Невольно я немного покраснела. Вот знаю, что мое тело он изучил более чем хорошо, а все равно смущаюсь.
Я вздохнула. Это сейчас, в общем-то, к делу не относилось. И были более важная проблема. Поэтому простив горло, я серьезно заговорила, заставляя Мишу вглядеться уже мне в глаза:
- Миш. Я ... я признаю, что повела себя несколько глупо, хотя и, согласись, не смертельно. Правда, не обещаю, что это не повториться. Ну, то есть... я тебе доверяю. Это не пустой звук для меня, как ты мог заметить. И я хочу этого и от тебя. И мне будет очень больно и обидно, когда я этого не буду видеть. Вот тогда вполне возможна еще какая-нибудь глупость с моей стороны. Я не хочу тебе заранее на нее настраивать, но ...всякое может быть. Или же представь обратную ситуацию. Ведь и ты не застрахован от этого... И еще, я понимаю, правда, что ты тогда в кафе просто хотел бы чтобы со мной все было в порядке. Но никогда не используй со мной такой приказной тон. Это не просто раздражает, это еще и задевает, подталкивая при этом на действия, противоречащие словам...
Тут я замолкла. Развела руками, показывая, что вот такая я. Возможно, эти черты еще и изменятся, но принимать меня именно сейчас надо, с теперешними моими качествами и недостатками.
А иначе... Разве можно без этого вообще говорить об отношениях?..
- Я понял. И я тоже признаю свою ошибку. - Подумав немного, кивнул Миша. - Я тогда тоже погорячился излишне. И знаешь, я не буду клясться, что больше такого не повториться, что я стану ангелом... Нет. Но знай, я буду стараться сдерживать свои такие деспотичные порывы. И урок с доверием я понял... Правда и от тебя я жду уступок. Раз уж мы идем к компромиссу, то и ты должна немного уступать и сдерживаться. Согласна?
- Согласна... - шепнула я, кивая. Испытывая облегчение, что он понял. Что принял и понял все.
Очередная минута молчания повисла между нами, только уже другой тональности. Здесь мы просто мысленно еще раз извинялись и извиняли друг друга. Здесь мы оба ощутили, как эта ссора забывается. Сглаживается, что ли. Но при этом делает наши отношения более проверенными. И наверно даже более крепкими, из-за этих обещаний и признаний своих ошибок.
- Я люблю тебя.
Это так естественно вырвалось у меня. Непроизвольно почти. Но я и не думала этого уже скрывать. Давно уже не делала это.
- И я тебя. Очень люблю.
К концу его признания, я уже стояла в его объятиях. И буквально впервые за утро вздохнула спокойно и легко. Даже остатки похмелья отошли на второй план. Да, вообще, все отошло туда. Мне просто было хорошо, что мы все выяснили. И что между нами не осталось той недосказанности.
Михаил.
Прижимая Сабби к себе, я испытывал облегчение. Мы помирились и при этом открыто поговорили. И это было важнее всего сейчас.
Хотя два вопроса меня все же волновали.
- Хорошая моя, знаешь, а мне по-прежнему интересно, почему ты все-таки не домой поехала вчера, а ко мне? - задал я первый, понимая, что второй, если Сабби прижмется ближе, и так сможет почувствовать...
В ответ Сабина тихо засмеялась и закрыла лицо руками, прячась у меня на груди.
- Не поверишь, я просто была уверена, что назвала таксисту свой адрес. И уже когда вышла из машины и та отъехала, я поняла, что приехала к тебе. К дальнейшим передвижениям я была не готова, поэтому поднялась к тебе.
Я честное слово попытался сдержаться. Но ее слова: 'Ладно, уж! Смейся, чего там', - напрочь убили эти попытки.