Инстинктивно она на какое-то мгновение прижалась к высокому крепкому человеку, стоящему позади нее. Ее обнаженная спина коснулась его мягкой хлопковой рубашки. Блэр даже не сообразила, что нарочно склонила голову набок, только бы его шелковистые усы коснулись ее уха.
— Белое вино со льдом, — ответила она, стараясь внимательно слушать леди с местной телестанции, которая взахлеб расхваливала свое шоу. Стоило Шону оторвать руки от ее плеч, как Блэр ощутила настоящий озноб.
Спустя секунду Гэрит вернулся с бокалом ледяного игристого вина. Бодрая трескотня женщины не прекращалась ни на мгновение.
— Блэр, мне кажется, тебя искала Пэм. Она на кухне.
— Прошу прощения, — извинилась Блэр, отходя от назойливой собеседницы. — Спасибо, — поблагодарила она Шона негромко.
— От болтовни этой леди завяли бы уши даже у каменного изваяния, — прошептал Шон ей на ухо. — Несколько лет назад она проделала то же самое со мной. Раз я ирландец, то, по ее мнению, мне просто было необходимо спеть в ее шоу песенку «Дэнни-паренек».
Блэр даже поперхнулась вином от смеха У нее на глазах выступили слезы.
— Ты шутишь! — со смехом сказала она.
— Какие уж тут шутки!
— И ты спел «Дэнни-паренек»?
Шон хитро улыбнулся:
— Я откупился от нее чеком на сто долларов.
Они смеялись вместе, когда вошли в кухню, где царил невообразимый хаос, Пэм вынимала из холодильника миски с картофельным салатом.
— Рада видеть вас обоих. Шон, покажи Блэр новую комнату.
— Разве тебе не нужна помощь? — спросила Блэр.
— Пока не нужна. Идите, веселитесь.
Они прошли через раздвижные стеклянные двери, выходящие во внутренний дворик. В ноздри им ударил аромат мяса, жарившегося на углях. Джо как раз раскладывал огромные куски на решетке.
— Все выглядит так, будто ты знаешь, что делаешь, — поддразнил его Шон.
— Сырое, полусырое, прожаренное, — перечислил Джо, указывая на секции решетки длинной вилкой, и отпил большой глоток пива.
— Забудь о пиве, а не то сожжешь мой кусок, — предупредил его Шон. Дельгадо отсалютовал вилкой. Все рассмеялись, и Блэр с Шоном пересекли дворик. — Теперь смотри под ноги, — предупредил ее Гэрит.
Он провел ее по доскам в недостроенное помещение.
— Здесь будет игровая комната? — спросила Блэр, оглядывая голый цементный фундамент.
— Да. Вон там — камин. Здесь книжные полки и встроенный стол, если кому-нибудь из детей вдруг очень захочется учиться, — с улыбкой объяснял Шон. — Мы даже собираемся поставить маленький холодильник и телевизор.
— Наверное, будет здорово!
— Я собираюсь сделать стеклянную крышу, — продолжал Шон, указывая на потолочные балки. — Это сбережет электроэнергию, потому что дети наверняка будут забывать выключать свет. Я собираюсь использовать… — Он вдруг замолчал и резко повернулся к Блэр. — Тебе ведь это совсем не интересно, правда?
— Нет, мне интересно. — И это в самом деле было так. Ее вдруг увлек энтузиазм Шона, когда он говорил о своей работе. Его руки, жестикулировавшие в такт его словам, были весьма красноречивы. Она до сих пор ощущала их спокойное, внушающее доверие тепло на своих плечах. — Детям это понравится.
— Мне кажется, Пэм и Джо тоже будут довольны. Теоретически, если все дети будут здесь, то у них появится возможность уединиться.
— Я догадываюсь, что такая возможность появляется у них весьма нечасто.
Шон хмыкнул:
— Но и не слишком редко, иначе у них не было бы столько детей.
Блэр рассмеялась вместе с ним, подняла на Шона глаза, и вдруг их смех неожиданно умолк. Они оба ощутили, как близко стоят друг к другу. Лунный свет заливал недостроенную игровую комнату, оставляя на лице Шона глубокие тени. Блэр не могла разглядеть выражение его глаз, она только догадалась, что Гэрит внимательно смотрит на нее.
В свете луны его белокурые волосы отливали серебром, а лицо Блэр словно светилось. Шону отчаянно хотелось пробежаться пальцами по гладким волосам, собранным в классический низкий пучок на затылке, какие обычно носят балерины. Ему не терпелось коснуться губами ее влажных розовых губ. Его рот жаждал коснуться маленького ушка с жемчужной капелькой в нем, казавшейся такой же нежной, как и ее кожа. Его глаза следовали за лунным лучом, пока не уперлись в ложбинку между маленькими округлыми грудями. В воображении его язык уже был там и ощущал ее теплую гладкую кожу.
В голове Шона бушевали фантазии. Он снова видел розовые соски Блэр, вновь чувствовал языком их бархатистую поверхность. Он как наяву слышал, как из горла Блэр вырываются такие возбуждающие его звуки удовольствия, когда он наслаждается ее грудью.