Шон наслаждался ртом Блэр, как экзотическим фруктом, созданным только для него. Ее пальцы погрузились в его пшенично-серебристую шевелюру, она наслаждалась прикосновением к завиткам волос на шее, ерошила их, накручивала на пальцы. Блэр не давала ему поднять голову и оторваться от ее губ. Она прильнула к Шону всем телом, вдыхая исходящий от его кожи аромат солнца, моря и ветра. Блэр отвечала на поцелуй Шона, гладя его широкие плечи.
Когда они оторвались друг от друга, им обоим не хватало воздуха. Им пришлось приложить усилия, чтобы сфокусировать взгляды, затуманенные страстью.
— Мне так хотелось поцеловать тебя все эти недели, Блэр. Боже, как же мне было трудно не прикасаться к тебе. — Произнося эти слова, Шон легко покусывал кончики ее пальцев, лаская подушечки языком.
— Так почему же ты не прикоснулся ко мне?
— Я не хотел давить на тебя. Ты не была к этому готова.
— И ты думаешь, что я готова сейчас? — Голос Блэр снизился до шепота, потому что Шон дотронулся языком до нежной кожи между пальцами.
— Если нет, то смилуйся надо мной, Блэр. Я умираю от желания. Будь милосердна!
Он снова поцеловал ее, и его рука, пустившаяся путешествовать по ее телу, заставила Блэр задрожать от предвкушения.
— Тебе холодно? — забеспокоился Шон.
— Немного.
— Сядь-ка, — Шон помог ей сесть между его поднятыми коленями. Блэр оперлась на его обнаженную грудь. Он накинул ей на плечи свою футболку и притянул Блэр к себе. — Ты такая хрупкая и маленькая, — прошептал Шон. Его язык очень эротично коснулся крошечной впадинки за ее ухом. — Ты не сломаешься, если я буду любить тебя?
— Мы этого не узнаем, пока не попробуем, правда? — Блэр взяла его руку и положила себе на грудь. — Прикоснись ко мне, Шон.
Блэр сама не понимала, откуда взялась у нее эта смелость. И не знала, куда подевалась ее привычная осторожность и трезвый ум. Она осознавала только одно — ее крепостная стена, столь тщательно возводимая, начинает рушиться. Ее прошлое больше не имело для нее никакого значения. Пропади он пропадом, этот Коул, если воспоминание о нем помешает ей любить Шона. В это мгновение Блэр не желала помнить о том, кто она и кто он, что их жизни никак не связаны, что они совершенно разные люди. Ей было необходимо, чтобы Шон касался ее, чтобы он утолил желание, мучившее ее с самой первой их встречи, чтобы заполнил пустоту, зияющую у нее внутри. Только это и имело сейчас значение.
Его пальцы легли ей на грудь, принимая ее дар, и начали ласкать ее легкими движениями.
— Ты обворожительна. Восхитительна — Блэр чувствовала себя обнаженной, тонкая ткань ничего не скрывала. Шон чуть приподнял ее, целуя в шею, наслаждаясь ее кожей.
— Я снова хочу увидеть тебя, — прошептал он, а большие пальцы его рук ритмично поглаживали ее соски, завораживая, гипнотизируя, сводя с ума. — Когда я раздевал тебя той ночью, они были твердыми, как камешки. Это из-за того, что я смотрел на тебя? — Блэр кивнула, прислонилась головой к его плечу. Шон легонько дунул на волоски, вившиеся по ее грациозной шее.
— Я хочу смотреть, как они будут наливаться желанием от моего прикосновения. Я хочу целовать их, попробовать их на вкус, ощутить их на языке, взять их в рот, прижаться к ним лицом.
Блэр застонала, когда требовательная рука проскользнула под ее блузку, чтобы получить то, о чем говорили его слова. Прикосновение его ладони огнем обожгло ее прохладную кожу. Сосок напрягся между его пальцами. Блэр нашла рот Шона, такой же жадный и требовательный, как и ее собственный. Их языки сплелись в схватке, где не было побежденных. Его рука продолжала ласкать Блэр очень нежно, не причиняя боли.
Их поцелуй стал глубже, Шон осторожно лег на спину и потянул на себя Блэр. Он лишь заменил одно удовольствие на другое. Одна его рука ласкала шелковистые темные волосы, а другая гладила атласное бедро, пробравшись под юбку. Блэр задержала дыхание, когда его пальцы коснулись краешка ее трусиков, и с облегчением вздохнула, когда ее одеяние не стало препятствием для ласк Шона. Сильные руки проскользнули под резинку и легли на округлые упругие ягодицы.
Оторвавшись от его ненасытного рта, Блэр спросила:
— Шон, зачем ты раздевался передо мной?
Он прерывисто дышал, но ответил:
— Мне захотелось заставить тебя хоть как-то прореагировать. Спровоцировать тебя, чтобы ты ответила мне. Я хотел посмотреть, влечет ли тебя ко мне. Так ты хочешь меня?