— Ладно, все! Я должен ее найти. — Ив трубке раздался сигнал отбоя.
«Господи, нет, — мысленно взмолилась Блэр. — Пэм этого не переживет. С Эндрю все будет в порядке. Он просто обязан выжить. Ведь там Шон. Шон обязательно… Шон! Он там один, в отчаянии, он так любит мальчика».
Блэр сорвалась с кровати, словно ее подталкивала невидимая мощная сила. И тут же вскрикнула от боли, пронзившей колени. Она задохнулась, зажмурилась, пытаясь справиться с невыносимой болью, от которой тошнота подступила к горлу.
Проковыляв до комода, она достала шорты и футболку, сунула ноги в сандалии и, преодолевая боль, бросилась к дверям и спустилась по лестнице.
— Ох, черт! Что же делать? — Блэр с досадой констатировала, что на месте «Мерседеса» Шона стоял его потрепанный грузовичок. Но у Блэр не было времени раздумывать.
Прихрамывая, она подошла к этой старой развалине с мотором, рывком распахнула дверцу и уселась за руль. Шон говорил ей, что всегда держит запасной ключ под сиденьем. Блэр сунула руку и мгновенно нашарила ключ. Она вставила его в замок зажигания и, молясь про себя, чтобы она не забыла, как водить машину с обычной коробкой передач, повернула его. Мотор молчал.
— Проклятие! — выругалась Блэр. — Давай заводись, чертов упрямец! — Ее ноги попеременно нажимали на сцепление и на газ, но машина не желала заводиться.
Блэр опустила голову на руль и дала волю слезам, готовым пролиться с той самой секунды, как она услышала голос Шона в телефонной трубке. Потом она резко выпрямилась, ударила обоими кулачками по рулю.
— Я должна поехать к нему! Я обязана быть с ним. Заводись, будь ты проклят, чертов грузовик, заводись! — Ее боль, разочарование, отчаяние — все сплелось в этом крике. — Заводись!
Она попробовала в последний раз завести машину, но у нее ничего не вышло. Блэр вылезла из грузовика и в отчаянии оглядела двор, от бессилия ломая руки. И тут ее взгляд привлекла дорожка, убегавшая за угол дома.
— Короткий путь, — прошептала Блэр, вспоминая слова Эндрю. Мальчик рассказывал ей, что нашел короткую дорогу, чтобы побыстрее добраться от дома Дельгадо до дома Шона.
Блэр пустилась бежать. Она не думала о боли, разрывающей колени, отдающейся в бедра, в позвоночник, в мозг. Блэр словно отключилась от нее, ее боль существовала отдельно.
Маленький Эндрю, такой добрый и славный. Он любил ее. Пэм так говорила Пэм, ее лучшая подруга. Пэм, чьи советы и здравый смысл она всегда высмеивала, оказалась в беде. Блэр всегда полагалась на силу Пэм. Но говорила ли она когда-нибудь своей подруге, насколько дорожит их дружбой? И там Шон. Он любит ее. Или любил, пока Блэр сама не отвергла его любовь. «Не отказывайся от меня, Шон, прошу тебя!»
Блэр бежала какими-то закоулками и дворами к дому Дельгадо. Она ощущала любопытные взгляды людей, работавших в саду или отрывавшихся от повседневных забот, чтобы выглянуть в окно и взглянуть на встревоженную женщину, несущуюся сломя голову среди бела дня да еще при такой жаре. Ее никак нельзя было принять за человека, бегающего трусцой ради собственного удовольствия.
Блэр не обращала внимания на сухую, высохшую траву, коловшую ее голые ноги, на камни, впивающиеся в тонкие подошвы сандалий, — она мчалась вперед. Тревога терзала ее сердце, но перед глазами почему-то был Шон, выходящий обнаженным из воды, излучающий жизненную силу и уверенность в себе, которыми он хотел поделиться с ней.
Блэр не слышала своего тяжелого, прерывистого дыхания. У нее в ушах звучал смех Шона. Она снова слышала те слова любви, что он шептал ей, и ее сердце билось чаще. Именно эти слова помогли ей восстановить дух.
Она не чувствовала, как по ее спине ручейками сбегает пот. Блэр помнила только о руках Шона, нежных и любящих, сильных и уверенных.
Как она могла подумать, что сможет прожить без всего того, что ей дал Шон Гэрит? Она должна увидеть его, сказать ему, доказать, что и она может быть любящей и заботливой. Она на самом деле любит его. И именно сейчас Шон нуждается в ней. Она не может, не должна оставить его одного. «Беги!» — повторяла снова и снова Блэр, совершенно обессилев. Осталась всего одна улица.
Ее измученные ноги задвигались быстрее, словно поршни хорошо смазанного механизма. Вот уже показался остов крыши, на которой работал Шон. «Слава богу. Слава тебе, господи. Я почти добежала», — пронеслось в голове Блэр. Ей оставалось преодолеть всего несколько ярдов.
Она выбежала на улицу прямо напротив дома Дельгадо. И тут вдруг все как-то странно замедлилось. Блэр увидела их — Шона, Пэм и Джо, склонившихся к Эндрю. Мальчик сидел на ступеньках крыльца, прижимая ко лбу окровавленное полотенце. И с ним было все в порядке! Или нет? Но в таком случае он не сидел бы на крыльце…