В доме танцевали. Не так шумно, как до двенадцати. К двум часам гости начали разъезжаться. Первыми проводили семейство Шмидт. Девочка села на заднее сиденье, зарывшись лицом в свой зеленый капюшон, и уже не обращала внимания на прощальные возгласы и пожелания. Одна фрау Дрёгер, казалось, не настроена была прощаться: она бы охотно пила и танцевала еще, лучше всего с Гербертом, и совсем бы не уезжала домой со своим Дрёгером.
Колли взял у Герберта ключ от дома, где они должны были расположиться на ночлег. Дом был неподалеку. Они на ощупь — выключатель не нашли — пробрались через темный коридор. Хозяева уехали еще на рождественские праздники.
Комната, отведенная им, показалась ледником. Сибилла улеглась в постель прямо в свитере. Над кроватью висела полка с книгами, Сибилла медленно прошлась глазами по корешкам, книжки были в основном детские. Она подоткнула под себя одеяло и зарылась носом в подушку.
Колли ничего не оставалось, кроме как лечь на складную кровать. Он попробовал было подлезть в постель к Сибилле, она вскинулась — на нее пахнуло водочным перегаром — и закричала вдруг чуть ли не в истерике:
— Нет! Нет! Я устала, черт возьми! Нет!..
В первый день нового года мороз завернул крепкий, градусов в двадцать; в ясном серо-голубом небе ослепительно светило солнце. Сибилла хотела немедленно ехать, но Колли и Герберт уговорили побыть еще. Вчетвером они позавтракали — тем, что оставалось от праздничного стола, выпили и поджарили карпов. Потом прошли несколько кругов на лыжах. Все было белым вокруг, деревья стояли заиндевелые, снег на солнце искрился, теплый пар, вырывавшийся при дыхании, клубился у рта, этот день, казалось, возмещал убытки прошедшего.
В третьем часу они уехали. В дороге по большей части молчали — разговор не клеился, уже с утра до самого отъезда они избегали оставаться наедине друг с другом. Обратно ехали так же медленно, как и накануне, за ночь подморозило, и местами на дороге был голый лед.
Стемнело быстро. Чем ближе подъезжали к городу, тем призрачнее становилась езда. На железнодорожных переездах предупреждающе мигали красные огоньки лампочек, даже если шлагбаумы были открыты. Время от времени проносились, громыхая на стыках, состав или поезд городской железной дороги, проезжать через пути было небезопасно. На одном из переездов они ждали полчаса, без видимой причины. Светились только красные лампочки-мигалки. Позади них уже выстроилась вереница машин. Наконец они все не выдержали и, подстраховывая друг друга, пересекли рельсы. У Сибиллы сердце замирало от страха, в любой момент мог с грохотом вырваться из сумеречной мглы поезд.
Кёнигс-Вустерхаузен весь тонул во мраке — ни одно окно не светилось. Потом они узнали, что в результате повреждения линии весь район остался без электроснабжения. На дорогах местами горели сигнальные фонари. У Сибиллы холод пробежал по спине.
К шести часам они благополучно добрались-таки до дома. Квартира за сутки выстудилась — иначе и быть не могло, и они даже не стали снимать верхнюю одежду. Колли заложил в печь побольше угля и растопки, в маленькой комнате включил электрообогреватель.
У Сибиллы на душе скребли кошки. Она опустилась на банкетку и вытянула озябшие ноги, приложив ступни к электрической печке. Ей хотелось, чтобы Колли подошел к ней и обнял ее, погладил по волосам и просто был нежен. Он, естественно, ничего этого не делал, его и рядом не было. Она слышала только, что он шумел чем-то и двигал что-то в кухне или в другой комнате, бегал туда-сюда по квартире — одним словом, что-то все устраивал. Ей было досадно, он никогда не понимал ее чувств и желаний. А может быть, просто не хотел быть нежным.
Сибилла втянула руки поглубже в карманы мехового пальто. Внезапно запахло чем-то жженым. Она наклонилась к электропечке и, вскрикнув, отняла ноги. Каучуковая подошва левого сапога расплавилась. Сибилла осталась сидеть на месте.
Когда вошел Колли, она протянула ногу, показывая ему подошву, у нее был такой горестный вид, что он не выдержал и рассмеялся:
— Веселенький Новый год!
Зазвонил телефон. Колли взял трубку. Это был Грегор. Сибилла встрепенулась и застыла в ожидании, сердце ее обмирало и падало. Грегор интересовался, как прошел вечер. Колли стал рассказывать, поначалу несколько сдержанно, но скоро разошелся и расписал все в ярких красках.
Грегор приглашал их к себе, посидеть вечерок. Колли, прикрыв рукой трубку, вопросительно посмотрел на Сибиллу. Сибилла кивнула.
— Через полчаса примерно, — ответил Колли в трубку.