— А что бы вы хотели? — вздохнула я.
Глаза алхимика скользнули по мне и он ухмыльнулся.
— Для начала я бы хотел, чтобы вы прошли в дом, — мотнул он головой и посторонился, пропуская меня, — Я не привык вести подобные разговоры на крыльце.
Ну, в том, что разговор и правда необычный, он прав. Вряд ли к Бартоломею ежедневно приходят девушки с подобными просьбами.
Сделав глубокий вдох для храбрости, я решительно шагнула через порог.
Бартоломею я доверяла. Тем более, кроме него, больше никто мне помочь и не мог.
Внутри особняк удивительным образом показался мне меньше, чем снаружи. Возможно, дело было в слишком низком потолке, который Бартоломей едва ли не задевал макушкой… не знаю.
Цуго плотно закрыл за мной дверь:
— Прошу в гостиную. Там мы с вами обсудим вашу просьбу.
Он указал на приоткрытую дверь, видневшуюся в конце коридора. Я направилась туда и попала в просторную комнату с большими окнами. Там стояли два мягких дивана, три кресла, а вдоль стен тянулись книжные шкафы.
За спиной что-то щёлкнуло, но я не обратила на это внимания и опустилась на диван.
— Итак, — деловитым голосом сказал Бартоломей, входя в гостиную и садясь в кресло напротив, — Покажите вашу метку.
Ничуть не колеблясь, я с готовностью протянула ему руку. Он цепко схватил её и буквально впился глазами в изображение дракона.
То ли моё воображение сыграло со мной злую шутку, то ли я слишком переволновалась, но мне показалось, что дракон Бартоломею подмигнул.
— Это же метка самого Арчибальда Кирро, — протянул алхимик, отпустив меня, — зачем вам её сводить? Род Кирро очень могущественный, и любая другая девушка на вашем месте прыгала бы от счастья, став истинной дракона из этого рода.
— Я — не любая, — насупилась я, — Тем более, что я не выбирала становиться истинной Арчибальда. Ни он, ни его метка мне даром не нужны. Они принесут мне лишь страдание. Уж поверьте, я знаю, о чем говорю…
Я тяжело вздохнула, снова вспомнив о незавидной судьбе Эллейн из книги и продолжила:
— Поэтому я прошу вас, помогите мне избавиться от навязанной истинности.
— Удивительная вы девушка, — медленно проговорил Бартоломей, изучающе глядя на меня, — Впервые слышу такие рассуждения…
Он встал с места и прошёлся взад-вперёд по гостиной. Я напряжённо наблюдала за ним.
— Вы в курсе, что драконья магия — самая сильная и опасная магия нашего мира? Ни одна другая не может сравниться с ней. Ну, разве что кроме темной магии чернокнижников, но это отдельный разговор. В любом случае, снять драконью метку — это вам не пятно с юбки вывести, тут нужны определённые знания. Здесь недостаточно одних только редких ингредиентов. Далеко не каждый алхимик способен создать такое зелье.
— Но вы же способны, да? — с надеждой спросила его я, — Я знаю, вы самый сильный алхимик королевства.
Похоже, моя искренняя похвала пришлась Бартоломею по душе. Он с улыбкой покивал в такт моим словам, а после продолжил:
— Да, в моих силах создать такое зелье. Однако мы снова возвращаемся к моему предыдущему вопросу. А что я получу взамен того, что потрачу на вас кучу своих сил и дорогих компонентов?
До последнего момента я надеялась, что Бартоломей сам назовет цену, но похоже, мне все-таки придется ему что-то предложить. Я лихорадочно стала перебирать события книги, чтобы выцепить оттуда что-нибудь важное, но ничего подходящего на ум попросту не приходило.
Тогда, может, ему предложить свою помощь? До того как Эллейн стала супругой Арчибальда, она была управляющей небольшого сиротского приюта и благодаря своему трудолюбию, прозорливости и настойчивости она смогла превратить загибающийся приют в достойный воспитательный дом.
Когда я читала об этом, то прониклась уважением к Эллейн еще и потому, что ее история очень близко перекликалась с моей. Я, конечно, не управляла никаким приютом, но жила в многодетной семье. Имея четырех братьев и двух сестер, при этом, являясь из них самой старшей, я отлично понимала, через что пришлось пройти Эллейн. Тем более, что мы росли без отца. Мама работала и всё, по факту, держалось только на мне.
Поэтому мне вполне по силам взять на себя в этом мире те обязанности, которые исполняла Эллейн.
— Господин Цуго, если вы мне поможете, я отработаю каждую потраченную на меня монету. Я могу помочь вам с вашими трудами. У меня по химии всегда была твердая пятерка. А еще, я могу привести в порядок ваш особняк. Могу взять на себя готовку или другие обязанности.
По лицу Бартоломея пробежала тень недовольства. Будто он услышал совершенно не то, на что надеялся.