В магазин заходили соседи, Борис им улыбался и кивал.
– Подожди, Петр, – попросил он и отошел подальше, к растущим вдоль забора березам. – Сегодня утром звонила Лера. Ну… подружка Анфисина.
Помещение под Лерин салон красоты он сдал еще пару лет назад. Сам предложил. Слышал, как Лера жаловалась Инне, что с арендой трудности, и решил помочь подруге жены. Тем более что лишних помещений на предприятии было в избытке.
Инна тогда ужасно им гордилась. Впрочем, как всегда.
Когда несколько месяцев назад он взял Анфису на работу, Лера часто приходила в секретариат. Петр не мог ее не помнить, Борис пару раз видел его обедающим с девушками.
– Сказала, что Анфису убили.
– Что?!
– Лера сказала, что Анфису вчера убили.
– Кто? – деловито спросил Петр. – Где?
– Я не знаю ничего. С Лерой Инна разговаривала.
– Надо же как-то это организовать… – Петр неизменно начинал думать конкретно, у Бориса это не всегда получалось.
Что «это», Петр не уточнил, но интуитивно было понятно. Некролог, наверное.
До сих пор никого из сотрудников предприятия не убивали.
Да еще надо выделить денег семье на похороны.
– В понедельник организуем, – решил Борис. – Девочек озадачим.
Одной девочкой в секретариате стало меньше. Анфисе уже ничего нельзя было поручить.
Он сунул телефон в карман джинсов и зашагал к дому.
Петру давно надо было повысить зарплату. Конечно, она у помощника и сейчас была немаленькая, но заслуживал он большего.
Вообще-то Борису хотелось, чтобы Петр сам заговорил о повышении. Наверное, поэтому он и не торопился увеличивать ему жалованье. Борис любил, когда его просили, и справедливые просьбы охотно удовлетворял. В такие моменты он чувствовал себя благодетелем и гордился собой не меньше, чем жена.
Он дошел до калитки, когда неожиданно подумал, что на предприятие наверняка заглянет полиция. Начнут всех расспрашивать, собирать сплетни…
Будут строить версии.
Страх окатил мгновенно.
Язычок у Анфисы был злой, это он еще по холостой жизни помнил. Но повод пристрелить ее имелся только у двоих. У него и у Инны.
– Внутрь попасть нельзя, – сказал Глеб. – Дверь опечатана.
Лера и без него догадывалась, что в дом попасть не сможет. Вряд ли полиция оставила место происшествия доступным для любого прохожего.
Если Глеб сейчас спросит, зачем она приехала, ответить ей будет нечего. Потому что одной дома тошно, вот почему.
– Если его ждала машина, ее вычислят, – обнадежил Глеб. – На трассе полно камер.
Его – это убийцу.
Уходить Анфисин сосед не собирался. Показал на подступающие к дому кусты и тоном экскурсовода объявил:
– Стреляли оттуда.
Лера пошла к кустам. Очень хотелось, чтобы непрошеный экскурсовод исчез.
До Анфисиного крыльца отсюда было всего несколько метров.
Глеб все время крутил в руках футболку, как будто хотел ее надеть, но не решался.
Среди Лериных знакомых людей, умеющих держать в руках пистолет, пожалуй, не имелось. Не было у нее ни знакомых спецназовцев, ни заядлых охотников. Впрочем, последние не стреляют из пистолетов.
Глеб, обойдя Леру, провел ее через кусты к дороге. По ней они с Анфисой прошлым летом ходили на пруд купаться. Солнце в тот день палило нещадно, крем от загара они приобрести не догадались, и Лера сожгла под солнцем плечи.
В прошлом году Анфиса еще не работала у Бори. Тогда Лера рассказывала ей, что муж Инны помог ей арендовать помещение, и она ему за это очень благодарна.
Она тогда заговорила о Борисе впервые после того дня рождения Инны, на который Анфиса пришла с ним, как со своим парнем.
Анфиса пришла с Борей, а ушла одна. Борька весь вечер не отходил от Инны, Лере было ужасно жалко Анфису, она злилась на Инну, хотя та вовсе не пыталась соблазнять Бориса. Наоборот, всячески старалась от него отдалиться, ей роль подруги-разлучницы тоже не нравилась.
«Извините, я должен уйти», – сказал тогда Боря и быстро вышел, даже не взглянув на Анфису.
– Ты хорошо ее знала? – спросил Глеб.
До этого он обращался к ней на «вы».
Лера пожала плечами:
– Мы вместе учились в школе. После редко виделись. А потом она стала работать со мной в одном здании.
Из подступающего к дороге леса слышался тихий птичий гомон.
– Я боюсь звонить ее маме, – неожиданно сказала Лера. И сразу на себя разозлилась.
Ужасно глупо откровенничать с посторонним мужиком.
– Хорошо тебя понимаю, – кивнул Глеб.
– Я хочу знать, кто это сделал.
Этого тоже не надо было говорить. Ему нет дела до Лериных хотелок.
Она ожидала, что Глеб опять вежливо скажет, что хорошо ее понимает, но он промолчал.