Я закончил школу в 2009 году, нас было 13 человек в классе. Когда-то в школе учились около ста человек, и вот последнюю школу на три населенных пункта закрыли, учиться просто негде. В моем детстве в моем селе жило примерно четыреста человек, сейчас и сотни не наберется. Скоро люди останутся лишь на фотографиях на кладбище. И это проблема не только моего села, но и всей республики Коми. В начале нулевых здесь жили 1 миллион 200 человек, сейчас, по росстату — 750 [тысяч]. Мои родители потратили много сил и средств на моё образование. Закончил я магистратуру, пошёл работать в школу, работал учителем в маленьком городке Микунь. После меня оттуда уволили из-за участия в митинге. Выпустил, называется, класс с тремя золотыми медалистами… Я долго судился. Конечно, безуспешно. Потом — война, пять «административок», три из них по суду я выиграл, штрафы, постановка на учёт, теперь ещё и это.
Мой прадед и моя прабабушка прошли через сталинские лагеря. Теперь, видно, настала моя очередь. Многие спрашивали, что же ты хотел этим сказать, зачем ты вообще высказывался, кому от этого стало лучше? А что делать, когда твоя страна сошла с ума и катится, мчится просто на всех парах к краху? Что делать, когда невыносимо от боли? Да, я знал, что, выражая своё отличное от госпропаганды мнение, могу уехать шить варежки по путевке партии. Нас душат средь белого дня и заставляют аплодировать стоя. А я этого не хочу. Многим кажется, а иногда и мне тоже так кажется, что невежество и грубая сила вот-вот и возьмут верх над человеческим достоинством, над прекрасными устремлениями человека и его знанием о свободе. Но этого не будет.
С 2013 года по 2022 я был членом поискового движения, в последние годы я был заместителем командира, добровольцем — теперь это слово звучит для меня по-другому. После начала войны меня выгнали из этого отряда без объяснения причин. А всё потому, что я свою позицию озвучивал ещё до начала войны. И мы, поисковики, там, на тех полях, каждую экспедицию говорили о том, как ужасна война, проклинали её. Каждую экспедицию на полях Великой Отечественной войны мы находили остатки брошенных, никому не нужных солдат. Каждую экспедицию — а ездили мы два раза в год, на свои деньги —мы хоронили их батальонами, иногда даже не хватало гробов, чтобы хоронить солдат. Я не хотел, чтобы это повторилось.
Как мы, поисковики, через лет тридцать-пятьдесят будем относиться к тем солдатам, которые сейчас там [в Украине] лежат? Так же будем спрашивать у них, как спрашивали у немцев или у других солдат: «Что вы тут забыли? Кто вас сюда звал? Что вы здесь нашли?».
Судить о том, что такое война, могут по-настоящему только те, кто умер на ней, погиб. Только они узнаю́т всё до конца. А таких мёртвых только я десятками на руках вынес из лесов, полей, болот. И те солдаты, люди вообще, чьи фотографии изуродованных тел заполонили интернет, они являются смыслом и символом любой войны.
После начала СВО, да как бы её ни называли, это всё равно война, миллионы таких же, как я, людей стали эмигрантами, даже не двигаясь с места. У нас отняли страну, вырвали, как зуб без наркоза. При этом нам неуклонно повторяли, что противников СВО около одного процента. И это в стране, где общественное мнение формируется оперуполномоченными. Демографическая катастрофа, тотальная закредитованность населения, повальные санкции… Половина жителей страны, населения, находится и прозябает в нищете. Превратили страну в пугало, живём как рабы, а других свободе учим! Ненавидим друг друга, а учим других людей любви. Угрожаем миру ядерным оружием. Ради чего? Ради его же блага? И вот к этому привела дальновидная политика партии, организатора и вдохновителя побед. И я против этого.
А «использовать вооружённые силы Российской Федерации в целях защиты интересов Российской Федерации и ее граждан, поддержания международного мира и безопасности», а, попросту говоря, развязать агрессивную войну для мира — это всё равно что ради сохранения девственности вести активную половую жизнь. Но будущее, я уверяю вас, не потеряно. В этой войне между прошлым и будущим, между мёртвым и живым непременно одержит победу будущее и живое.
Какое оно? Человек всегда стремится к свободе. И это стремление — самое традиционное стремление и состояние человека, к этому он будет стремиться всегда. Борьба за свободу существует с самых древних времён. Эта мысль, может, нова, уважаемый суд, но будущее — оно неумолимо, и оно обязательно придёт. И в нашей стране это стремление к свободе было всегда, его корни уходят в глубину веков. Новгородская и Псковская республики, где жили свободные граждане, в отличие от Московии. Всевозможные восстания и бунты: Разина, Болотникова, Пугачева, декабристов, революции 1905 года и февраля 1917 и многие сотни других. А репрессии, которые именно вы проводите именем Российской Федерации, только ускорят взрыв. Ход исторического прогресса неудержим. Идея гражданской свободы восторжествует если не путем реформ, то, как страшно бы это ни звучало, путем революции. И к этому подводит не само население, а управление этим населением. А оставив гражданам своей страны свободу слово только для криков «Ура!», чего ещё ожидать?