Уверенность детей укрепляется, и бабуин подталкивает их к новым экспериментам, к еще большей независимости. Подобное поведение детей говорит о вашем педагогическом таланте. Значит, они верят, что вы будете рядом в случае неудачи!
Итак, если в первые годы жизни дети кажутся эгоистичными и требовательными, то такими их сделала эволюция. Помните: все дело в выживании!
Если мы отворачиваемся от детей из-за бесконечных двоек, называем их непослушными, обвиняем в том, что они «устраивают концерты», то мы упускаем из виду суть дела: в их возрасте мозг еще ведет громадную работу, усердно развивается, и пока в нем не так сильно рациональное мышление, как в нашем.
Мы можем обеспечить здоровое развитие этих самых ящериц и бабуинов и тем самым постепенно свести на нет их экстремальное поведение.
Это очень хорошо. Но как это сделать?
Наконец-то мы подошли к нашему мыслящему мозгу. Назовем его…
Мудрая сова представляет наш высший, мыслящий мозг, то есть его префронтальную кору. Это наиболее развитая часть, и именно ее изощренность отличает нас от животных. Она придает сил нашим рассуждениям и игре воображения, с ее помощью мы решаем проблемы. Вот почему я думаю об этой части нашего мозга как о мудрой сове, сидящей среди листьев и ветвей на самой вершине кроны баобаба.
Мудрая сова в ответе за наши сложные мысли. Ей знакомы такие понятия, как время и совесть. Она может анализировать, рассказывать истории. Сова — рационализатор и изобретатель. Она подходит к жизни творчески, управляет сильными чувствами, рассуждает, проявляет доброту, сочувствие и заботу, дружит с логикой и даже генерирует абстрактные идеи. Мудрая сова позволяет нам видеть общую картину. С высокого дерева ей открывается перспектива, она мыслит масштабно и может рассматривать конкретные ситуации в общем контексте. Если на горизонте появится чужак, у ящерицы и бабуина, готовых удрать или напасть, могут разыграться нервы. А мудрая сова определит друга или врага даже в незнакомце и отреагирует адекватно. Она понимает, уравновешивает и контролирует бабуинов и ящериц. Сова знает, что порой ей нужно спикировать с ветки и сгрести в объятия широких крыльев ящерицу и бабуина, чтобы успокоить их. А бывает, она действует с ними заодно, чтобы вместе справиться с угрозой.
Наш мудрый «совиный мозг» позволяет гармонично жить в обществе. Благодаря ему мы различаем добро и зло, решаем этические вопросы.
Взрослым мудрая сова открывает возможность эмоциональной саморегуляции, дает способность успокаивать себя и свои чувства, верить, что можно обдуманно и уверенно подойти к любой ситуации, какой бы сложной она ни была.
Но…
У детишек нет мудрой совы!
В них живет скорее пушистенький совенок. Он даже летать не умеет. У него маленькие крылышки, а значит, он не может спикировать и обнять ящерицу и бабуина, чтобы утешить их.
Совенку нужно время, чтобы вырасти и стать мудрой совой. Прекрасные маленькие люди начинают свой жизненный путь, полный открытий. В эти первые годы жизни мозг усердно трудится, но, несмотря на все усилия, этой работе не видно ни конца ни края.
Древний мозг детей полностью поглощен проблемой выживания. Они не думают о том, как бы не опоздать и уместно ли скандалить в супермаркете. Все внимание сфокусировано на укреплении независимости, чтобы получить больше шансов на выживание, если их когда-нибудь «бросят в саванне».
Им не по силам понять, что такое время, мораль, добро и зло. Итак, нельзя считать детей виновными в «непослушании», когда их мозг только развивается.
В первые годы жизни детям нелегко сдерживать сильные чувства. Мы должны научить их этому, то есть вырастить из пушистенького совенка красивую мудрую сову.
Это нелегко. Нас самих одолевают усталость и страхи, поэтому вполне возможно, что наши собственные ящерица и бабуин бросятся в бой раньше, чем подоспеет мудрая сова. Так решила эволюция: именно бабуин мобилизуется, если мы чем-то поражены, устали или нервничаем.
В родителях семена этих знаний должны прорасти большей сознательностью и ответственностью. Нам следует в первую очередь обращаться к мудрой сове, а не к ящерицам и бабуинам, особенно если мы одновременно общаемся в мессенджерах, вытираем детские попы и пытаемся понять, почему кричим на бунтующих малышей.
Вот пример из жизни. Когда мой четырехлетний сын Уилбур готовился к школе, мы купили ему школьную форму, а к ней — тенниски с белыми воротничками. В первый день он с радостью надел такую, но во второй наотрез отказался. «Я надену это», — сказал он, вытаскивая голубую футболку. Но футболка не входит в школьную форму! Битва началась. Чего я только не выдумывала, чтобы заставить сына натянуть белую тенниску и вовремя прийти в школу. У нас оставалось пять минут, а он все еще стоял на лестнице с красным лицом, по которому текли слезы. Школьные ворота закрывались в девять утра, и я спешила на поезд, чтобы успеть разобраться с утренними редакционными делами. Надеюсь, вы посочувствовали мне. В тот момент у меня мелькнула мысль, что сын ведет себя неразумно просто из баловства. Затем последовал решительный родительский выпад: «Хорошо, я позвоню директрисе и скажу, что ты отказываешься ходить в школу». Моя дочь Клеменси, невесомая, со своей школьной сумкой, тоже начала плакать, когда поняла, что теперь и она опоздает на занятия.