Заметив ее взгляд, Венцель взял плащ и пояс, переложил их подальше. Служанка тотчас же расстелила на скамье покрывало из плотной ткани, чтобы Анастази и Евгения могли расположиться с удобством.
Едва они ступили на порог, разом стемнело, будто посреди дня на землю обрушилась ночь, и первый громовой раскат прокатился над землей. Стены хижины дрогнули, пламя заметалось в очаге, и коричневые лохматые тени устроили пляску на стенах. В стену и крышу ударили первые капли – ветер почти нес их над землей, не давая падать отвесно...
– Теперь долго не успокоится, – с мрачной удовлетворенностью сказал Торн. Войдя в дом последним, он плотно закрыл дверь и задвинул засов. Пауль тем временем устроился у ног Анастази, служанка с невозмутимым видом налила в деревянные кубки разбавленное вино, разложила на столе взятую из замка снедь – хлеб, сливы, орехи и сыр.
Подумав, Торн поднялся, заглянул в стоявший возле двери ларь, что-то взял оттуда, повернулся… и высыпал на стол с десяток крупных яблок. Поставил деревянные кубки.
– Чем богаты, госпожа моя…
Анастази поблагодарила его, и они приступили к трапезе; а потом беседовали, рассказывали истории про одно и другое, прислушиваясь к бушевавшей за стенами грозе – не утихает ли? Но за стенами шумело грозно, как на поле боя, и временами водяные брызги, минуя жар очага, падали на лицо и руки.
III.
– В одну деревню повадился ходить волк – то овцу утащит, то корову зарежет. И никак его не могли поймать – дерзкий был и хитрый, от погони уходил, ловушки чуял, – Торн говорил неторопливо, чуть напевно, как будто не охотничью историю рассказывал, а древнюю легенду. – Деревенские собаки, обычно норовистые и злые, при его приближении скулили, поджимали хвосты и старались спрятаться…
Как он живет здесь один? – думала Анастази, украдкой разглядывая егеря. В его голубых глазах поблескивали желтые огоньки – отблеск пламени очага. Разве его не пугают лесные духи, не дразнят русалки?..
Торн нечасто появлялся в замке, да и в увеселениях слуг участие принимал редко, словно нехотя. Оттого на него поглядывали с недоверием и опаской, и лишь в его отсутствие другие егеря и ловчие позволяли себе осторожные не то шуточки, не то побасенки – будто что ни ночь, он уходит на двор да и бродит почти до рассвета. А утром вокруг хижины следы – то человечьи, а то волчьи. А то еще чьи, даже следопытам не разобрать…
– Но самое странное началось, когда волк научился проникать даже в хорошо запертые хлевы. Никакие засовы и хитрости не могли спасти от него. И тогда жители деревни решили подкараулить его, чтоб разом избавиться от такой напасти. Ночью самые крепкие мужчины не пошли спать, а собрались возле хлева, где накануне обнаружили множество волчьих следов…
Говорят еще, будто бы ему нипочем любая буря, и когда гремит гром, он только усмехается, не выказывая никакого страха. Так что если он не оборотень, так уж точно колдун…
И волк пришел. Сначала послышалось рычание. Потом люди увидели во тьме два красных уголька...
– Почему бы не ударить ему промеж глаз? – осведомился Венцель, лихой и дерзкий охотник. Он любил прихвастнуть своей удалью и не мог упустить возможность, тем более что его сейчас слушали дамы. – Чего они испугались?
– Что ж, один и ударил. Вернее, попытался ударить, – Торн пренебрежительно усмехнулся. – Он был вроде тебя – горяч и неразумен. Оттого и упал с перерванным горлом, заливая кровью все вокруг.
Прочие удары не достигли цели, и это произвело на людей удручающее впечатление – ведь известно, что только оборотня не возьмешь обычным оружием. Волк выбежал из хлева и помчался прочь по полю. Никто не решился последовать за ним, но потом говорили, что возле самых зарослей он как будто заметался, а потом перекатился через голову, вскочил на задние лапы и был таков.
– Что? На задние лапы?.. – теперь уже Хадмут покачал головой, хотя в голосе его слышалось поровну любопытства и неуверенности.
– Именно так, – Торн кивнул, забавляясь его замешательством. – Он был похож на человека, только отвратительно скрюченный, уродливый, неуклюжий. Серо-рыжая шерсть покрывала его тело, клоками свисала с затылка. Люди пошли за ним и нашли в лесной чащобе логово. Возле него лежала аккуратно свернутая одежда…