– Прекрасная госпожа, позволь мне сопроводить тебя и твою сестру в Золотой Рассвет. Высокочтимая госпожа фон Айсвельт, должно быть, не находит себе места от беспокойства.
– Благодарю, барон, – Анастази одарила его привычной, благосклонно-равнодушной улыбкой. – Уверяю тебя, если бы она знала, как хорошо мы здесь устроились, то поняла бы, что тревожиться совсем не следует…
Она оглянулась на Торна, но тот ничего не сказал, лишь коротко поклонился и отошел прочь – помочь Венцелю оседлать лошадей, взглянуть, как служанки в доме собирают вещи.
Ключ от двери и сердца
I.
– Пуговицы! Пояса! Серебряные застежки! Все, что необходимо каждой даме и девице! Украшения и шелковые ленты – даже в Стакезее не найдется таких! А вот резные костяные гребни – проведешь по волосам, и один их вид сведет с ума любого, самого здравомысленного мужчину!
Голос торговца далеко разносился на пустой улице – звонкий, чистый, певучий; приятный, будто знакомый. Эльсбетта Келлер некоторое время прислушивалась, а потом взглянула на себя в медное зеркало, поправила выбившиеся из-под белого чепца светлые волосы, отложила работу, поднялась и подошла к раскрытому окну.
Выглянула – и тотчас же отступила на шаг, обратно в спасительную тень. В большом каменном доме царила прохлада, а за окном волнами плескалось раскаленное марево, ползло по стенам. Солнце отблескивало в невысохшей луже; лохматые собаки, не имея сил брехать, лежали в тени, тяжело дыша, высунув красные языки. Жара загнала обратно в дом даже непоседливых соседских мальчишек.
Уличного торговца же, казалось, нисколько не смущал яростный полуденный зной. Он нахваливал свой товар, остановившись перед воротами дома Келлеров, время от времени оглядываясь – не желает ли кто-нибудь подозвать его? Стройный, не слишком высокий, быстрый в движениях – молодой, насколько можно судить, не видя лица. Мешковатая коричневая котта и серые чулки – одежда, приличная человеку его занятия. Через плечо, на широком кожаном ремне, лоток, в руке увесистый мешок, какие обычно не носят в руках, а закидывают на спину мулам.
Нынче в Рес-ам-Верне базарный день, и все, кто хочет что-нибудь продать или купить, направляются на городскую площадь, а не сюда, на Соборную улицу с ее крепкими домами и высокими заборами. Быть может, он вор, и высматривает, что бы стянуть, пока почтенные хозяева заняты своими делами?..
Эльсбетта дома одна, если не считать двух работников на дворе и служанки. Супруг еще на рассвете уехал в соседний городок и вернется только к ночи…
– Пояса, гребни, ленты! – вновь прозвучало на улице, и вновь послышалось в голосе что-то знакомое, располагающее. Эльсбетта поманила к себе появившуюся на пороге служанку.
– Спроси, есть ли у него серебряные застежки.
– Эй, юноша! – крикнула та, высунувшись в окно. – А есть ли у тебя серебро? Госпоже требуются хорошие застежки для плаща!
Услышав ее, торговец вскинул руку, заслоняясь от бьющего в глаза солнечного света, и Эльсбетта ахнула – так знакомо он слегка склонил голову набок, чтобы удобней было глядеть из-под ладони…
– Как не быть! Для твоей госпожи у меня есть фибулы из целлерфельдского серебра, работы тамошних мастеров – самые лучшие и изысканные! А есть и посеребренные – если нужно показать скромность… или успокоить удрученного тратами супруга! – он быстро взглянул на служанку. – Да и для тебя, красавица, кое-что найдется!
Эльсбетта оставалась недвижна. Дерзкий же юноша не отводил взгляда – стоял, придерживая рукой шапку, носить которую явно не привык.
Теперь она удивлялась, как не догадалась обо всем, едва услышав его, как могла не узнать сразу – ведь танцевала с ним алеманду на лугу возле городских стен, и он угощал ее вином, а потом они снова плясали, и играли в охотника и зайца, и в салки. Весенний праздник все смешал, всему отменил преграды – и они перебрасывались фразами, полными намеков и упоительных, сладких слов, легко, словно мячом.
Прошло немного времени, и она увидела его во время службы в церкви, которую всегда посещала по пятничным и воскресным дням; и тотчас же догадалась, что он приходит, чтобы увидеться, ответить улыбкой на улыбку. Потом – у самых дверей обмолвиться парой слов, договориться о встрече в одном банном доме или у Метты, старой сводницы…