Его зовут Дитмар; он богат и, по-видимому, знатен. Однажды, когда они были вместе в «Льве и монете», к нему приходил человек – немолодой, суровый, опоясанный мечом; на одежде у него она заметила герб, вот только толком рассмотреть не успела.
– Разве ты не видишь, кто это?.. – слова дались ей с трудом, и голос неожиданно сел, будто она выпила студеной воды. – Открой же ему скорее! Да проводи наверх… – и добавила, уже громче. – Пусть покажет свой товар, а я решу – хорош ли.
Ханна, конечно, знает обо всем, и это, как говорит Дитмар, неизбежная плата за любовь, однако есть и другие слуги. Пусть даже они проводят большую часть времени во дворе или на кухне – к чему лишний повод для пересудов?
…Дитмару пришлось ждать совсем недолго – створка ворот отворилась, и служанка позвала его внутрь. Он шагнул через порог и вслед за ней вошел в холл. Дверь по левую руку вела в кухню и кладовые, по правую – в зал, где хозяева обыкновенно принимали гостей. Краем глаза Дитмар успел даже разглядеть большой камин – его побеленный шатер расписан несложным узором, – и резные кресла возле него. Конечно, не так богато, как в поместье старшего брата, Фридриха Эберхарда, но тоже вполне достойно.
Пока он поднимался на второй этаж, Эльсбетта, взволнованная и смятенная, поспешно притворила оконные ставни – в комнате стало темней и как будто прохладнее. Вернулась к столу, взяла было шитье, но тотчас же отложила, выдвинула деревянное кресло ближе к середине комнаты, села. Рассеянно, будто не думая, кинула клубок ниток вертевшемуся у ее ног серому котенку.
Служанка провела Дитмара в просторную квадратную комнату, где уже ожидала хозяйка дома. Он окинул комнату быстрым взглядом – деревянные балки потолка разрисованы цветами и птицами, в дальней стене виднеется еще одна дверь, по-видимому, ведущая в спальню. Поодаль, возле стены, стол и широкая скамья, заваленная шелковыми подушками. Над ними шпалера с изображением цветущего сада, а в саду – веселая и беззаботная жизнь: дамы плетут венки или танцуют, играют с собачками, а юноша в яркой одежде развлекает своих спутниц пением и игрой на лютне.
Не всякий лавочник решится потратить немалую сумму на то, чтобы приобрести такую вещь, и Дитмар про себя отдал должное щедрости супруга этой женщины.
– Ну и где же, торговец, те застежки, которые ты так красочно расписывал? – Эльсбетта с деланной небрежностью указала на его лоток. – И что еще такого у тебя есть?
– Все, чего желает госпожа, – он без промедления растянул завязки холщового мешка. – Пояса, посеребренные фибулы, узорчатые пряжки, пуговицы. Серебро из Целлерфельда, а медь из Дрё – тут все, что необходимо прекрасной даме и с помощью чего она сможет свести с ума мужчину!
– Показывай же!.. – она, поколебавшись, поманила его ближе к себе, указала на широкий стол.
Одежда торговца, конечно, меняла его облик – да и как может строгое северное сукно, из которого шьют себе одежду местные купцы, соперничать с роскошным дамастом и яркими восточными шелками? – и Эльсбетта вновь и вновь приглядывалась, желая увериться, что здесь нет злого обмана. Но нет, она ясно видит его юное лицо, узнает правильные тонкие черты, плутоватый взгляд серых глаз, неизменную нежно-лукавую улыбку. Непокорная вьющаяся прядь темно-русых волос, падающая на лоб из-под шапочки, добавляет ему очарования. Он здесь, рядом, и пришел в ее дом ради встречи с ней, не смутившись примерить скромную личину уличного торговца.
Теперь она не знала, как вести себя с ним – ведь он знатный человек, носит меч, сражается на турнирах… и с некоторым беспокойством ждала, что же будет дальше. Он же и вправду разложил перед ней длинные кожаные пояса с медными и посеребренными оконечниками, поясные кошели, украшенные вышивкой, гребни для волос, серебряные фибулы, круглые пуговицы с цветочными узорами, разноцветные ленты. Объемистый кожаный мешок небрежно бросил на пол.
– Подойди, госпожа, присмотрись внимательней. Здесь самые лучшие товары из тех, что можно купить в наших краях!
Эльсбетта подчинилась – кажется, не без удовольствия. Приблизилась, взяла четырехугольную фибулу с вытравленным по серебру цветочным узором, внимательно рассмотрела, положила обратно. Взяла другую, украшенную двумя маленькими рубинами.