Хирург перевел взгляд на Бергамота, стоящего за моей спиной и хмуро слушающего. Точно только сейчас его заметил. Сухо мотнул головой – «пойдемте!»
Бетонный пол пошел внаклонку вниз. На беленом потолке коридора горели плоские лампы дневного света, освещая серые крашеные стены. Справа и слева мелькали железные двери, украшенные только цифровой нумерацией. Возле одной из них Хирург остановился, открыл ее и указал рукой Бергамоту:
- Заходи и располагайся. Я приготовлю оборудование.
Меня на пороге задержал, дал двери за Бергамотом закрыться.
- Что с ним?
- Огнестрел. Две пули, по всей видимости, внутри.
- И он ходит??.
- Как видишь. Пара артефактов, антисептики из американской аптечки, волчье желание жить. И расплатится артефактами, он при хорошем хабаре. Если вдруг будет нужно еще что, я вернусь и доплачу.
- Ты куда?
- Впереди расщелина с выходом на Выжигатель. Хочу посмотреть, как один паренек намеревается ее пройти.
- Что-нибудь тебе нужно?
- Да. Патроны к снайперке и калаш с парой-тройкой запасных магазинов.
- Возьми на оружейном складе. Еще помнишь, где он?
Я молча кивнула.
Через двадцать минут я вернулась к Бергамоту. Он по-прежнему одиноко и в полной амуниции лежал на койке и смотрел в потолок.
- Ухожу. Желаю тебе удачи, Бергамот! Даст Зона, встретимся. Поправляйся!
Он молча оглядел меня с головы до ног, увидел и оба ствола, и рюкзак.
Внезапно севшим голосом произнес:
- Красивая ты девка, Судьба… А почему ты Судьба?
- Он так назвал, - я мотнула головой на дверь. – Забрел как-то один любознательный сталкер и задал свой любознательный вопрос: «А это кто?» И получил такой ответ: «Это – судьба моя». Потом случайно у Торговца того сталкера встретила, и пошло оно по Зоне: «Эй, привет, Судьба!», «Какого чёрта, Судьба?!.»
- Значит, ты с ним..?
- Нет. Уже нет. Ушла я от него.
- А чего так? Смазливый мужик-то…
- Возьми себе его смазливость, Бергамот. Даром дарю. Как заштопает он тебя, не забудь поделиться мнением. Вдруг оно у тебя изменится!
Я развернулась и ушла, не оглядываясь.
Зачем я рассказала товарищу всё это? Знаю, зачем – чтобы рассказанное сошло с меня, ушло от меня, забылось, в конце-то концов!.. С гуся вода, а с меня худоба…
***
Роща перешла в редколесье, еще более прореженное просеками и полянами. Фонило то сильнее, то слабее. Шла я осторожно, опасаясь здесь только аномалий, которые, в противовес мутировавшей живности, зону Выжигателя любили. Замечала то искрящие «электроды», пока еще одиночные, то прозрачные вихорьки «веселых призраков», неспешно блуждающие по полянкам в поисках добычи, пару раз болт показал наличие впереди «трамплина». Ну, Рябец прошел, и я пройду. Фора у него была где-то с час-полтора, видеонаблюдение хирургового бункера засекло его появление на берегу совсем незадолго до нашего прихода.
Тут хлопнуло впереди разок, а следом и второй.
Я замерла, прислушиваясь в ожидании новой стрельбы.
Нет, ничего больше не слышно.
Тогда, пригибаясь и перебежками, двинулась вперед.
И скоро раскрылась впереди поляна.
На ней костерок горел.
Вокруг лежали вещи, рюкзаки.
И парочка сталкеров.
Один завалился на спину у костровища, рядом валялись рассыпавшиеся куски батона и вскрытая банка тушенки.
Второй лежал чуть дальше, у кустов. Судя по состоянию его штанов, отошел справить нужду.
Я припустила дальше, миновала страшную полянку.
Впереди было то, что сталкеры называли между собой Расщелиной – узкий проход между двумя холмами с видом на Выжигатель. Только с видом, потому что обойти Выжигатель с этой стороны не удавалось еще никому. Здесь вековечно обитала не очень сладкая парочка аномалий - «электра» и «веселый призрак», иначе называемый «карусель». И никакие Выбросы не мешали их совместному дьявольскому пикнику.
Впереди раздался вскрик, я поднажала изо всех сил.
И увидела жуткую картину.
Рябчик попался-таки в брюхо к «веселому призраку», прозрачный стакан аномалии медленно крутил внутри себя добычу, стараясь растворить ее и переварить, рядом плавало еще что-то, похожее на палку в розовых ошметках.
Напротив шипела «электра», словно досадуя, что кормится не она, а приятель-соперник.
У меня были считанные секунды, чтобы принять решение. Я сбросила на землю оружие, рванула с себя рюкзак и из его бокового кармана выдернула гранату. Сорвала чеку и метнула черную шишку в центр «карусели».
Аномалии Зоны обладают удивительным свойством коллективно обучаться – то, что однажды испытала одна, узнают все ее «единородные». И, в идеале, что такое граната с сорванной чекой, эта каруселька должна была знать. А значит, чтобы не испытать неприятные для нее ощущения, она должна будет срочно выплюнуть «невкусный» предмет. И есть весомая надежда, что «веселый призрак» вырыгает в том числе и человека. Тогда Рябчик может отделаться только ожогами разной степени тяжести. Если не подорвется гранатой.
Да, эта «карусель» знала, что такое граната.
Всё произошло именно так, как я надеялась.
С одним единственным исключением.
«Веселый призрак» выбросил всю свою добычу прямиком на противень «электры»…
Мне осталось только стремительно упасть плашмя на землю, прикрыв голову рюкзаком. «Электра» взорвалась как атомная бомба. Меня пронесло через туннель сплошного огня, и еще минут пять я лежала, не шевелясь, почти не дыша, не смея поверить в то, что осталась жива. Потом пошевелилась. И заорала. Рюкзак, волосы, одежда на спине вплоть до самых берцев превратились в пепел. Хорошо, что боеприпасы у меня были рассованы по внутренним карманам бронника, я на них лежала животом, и лишь потому они не сдетонировали.
Кое-как, подвывая от боли, я встала на ноги.
Истлевший камуфляж висел на мне, как лохмотья на нищенке.
Передо мной тускло тлела разрядившаяся «электра», внутри которой билось крохотное черное сердце. «Веселый призрак» взрывом отнесло метра на два от соседней аномалии, он медленно и печально крутился в отдалении, явно вспоминая о том, как славно все начиналось…
Проход через Расщелину к Выжигателю был открыт. Пока открыт.
Скрипя от боли и досады зубами, я медленно развернулась и пошла назад, к костру. Каждый шаг давал отчетливое понимание, что кожа на моей спине и ягодицах превратилась в спекшееся кровавое тесто.
Дойдя до костровища, я подобрала и разворошила рюкзаки погибших сталкеров, ища в них аптечки. Найдя, первым делом вколола себе обезболивающее, антисептики, завывая, выдавила на спину и задницу противоожоговую мазь.
Дело было за одеждой, и другого варианта, как позаимствовать ее у трупа, не находилось. Я сняла куртку и камуфляж с того, кто лежал возле самого костра, он казался ростом меньше, чем его товарищ. Кое-как оделась, оставив только свои берцы – они, хоть порыжели сзади от огня, но все-таки не рассыпались, да и размеры обуви умерших превышали мои раза в полтора-два.
Потом я взяла один рюкзак и стала собирать то, что могло мне пригодиться – снайперскую винтовку, к которой у меня был хороший запас патронов, аптечку, тушенку и сухари, фляжку со спиртом. Возле второго трупа что-то блестело, я подошла ближе и содрогнулась, увидев окровавленный топорик, которым убитому сталкеру отрубили по самое плечо левую руку…
В моей голове стала медленно складываться жуткая картинка происшедшего.
Эти двое приняли Рябчика, пригласили к костру. Судя по количеству вскрытых банок дело было именно так: одна валяется возле трупа, другая – еще полная, с воткнутым в мясо ножом - стоит возле огня, согревается, третья – опорожненная, плавится в костре. Выждав, пока хозяева отвлеклись – один на еду, другой на нужду, Рябчик стреляет на поражение в головы обоим. Потом доедает свою тушенку, берет топор, отрубает у мертвого руку и идет с ней… да, кормить «призрака»! Вот что там плавало в виде окровавленной палки… Идея Рябчика была абсолютно верная – «веселый призрак», получив еду, отвлечется, откроется проход и появится шанс проскользнуть мимо «электры».