— А если и он окажется непричастен к пропаже царевны? Что тогда?
— Тогда останется всего-мр два подозреваемых: Кощей, да Горыныч… — насмешливо сощурил глаза наш кот-ученый.
— К первому мы пойдем в самую последнюю очередь, — твердо решила я, не желая встречаться со злом местного значения…
Не успела я и глазом моргнуть, как наступил вечер. А всего-то в окно решила посмотреть, да так и зависла на все это время! Просто, раньше я как-то не думала о том, как избушка передвигается по густому лесу. А тут, оказывается, сами деревья перед ней в разные стороны расступались! Вот так чудо, видать, сам Леший постарался!
Иван за это время успел проснуться и найти себе занятие по душе, а именно рисование! Серьезно, он сидел на печи и рисовал на листах бересты наши портреты. Я как на себя глянула, думала, порву эту бумажку от греха подальше! Нет, вы не подумайте, к искусству я подхожу очень благосклонно, даже до двенадцати лет в художественную школу ходила, но это.… Вот никогда не знала, что у меня три пары глаза, нос, как огромный сморщенный изюм, да одно ухо выше другого! Я уж не говорю про уплывший куда-то в район ключиц рот, волосы, как иголки у дикобраза, да полубезумный взгляд черных глаз.
— Если вдруг и ты пропадешь, по этому портрету мы тебя быстро найдем, — лучезарно скалился царевич, с любовью посматривая на свой «шедевр».
— Ага.… спасибо, — поблагодарила я, мечтая как можно скорее избавиться от этой жути. Да я в детском саду, и то лучше рисовала!
Но потом во мне неожиданно взыграла совесть. Он же все-таки от чистого сердца, старался… Грех на убогого обижаться. Портрет я в итоге оставила. Пусть будет. На нем и не понятно, что это я, так что, ничего страшного…
А вообще, странный этот царевич. Я его все никак понять не могу. Вроде весь из себя такой напыщенный, самовлюбленный, лишний раз царские руки испачкать боится, а с другой.… Какой-то он по-детски наивный. И все это так не сочетается.… В общем, после подобных размышлений у меня появились некие сомнения на счет нашего Ивана. А тот ли он, за кого себя выдает? Может, это его маска, и на самом деле царевич коварнее того же самого Кощея? Надо бы обсудить это с Василием. Он, конечно, тот еще гад, но, умный, да наблюдательный зараза, а эти качества мне сейчас необходимы. Ладно, вот как приедем в город, так и вызову котика на откровенный разговор. А пока, раз выдалась такая возможность, можно заказать у скатерти самобранки чего-нибудь вкусного.
— Радость моя, — нежно промурлыкала я волшебной вещице, — Горька моя судьбинушка, тяжко мне очень. Помоги подсластить мне ее чем-нибудь…
На столе в момент появился…сахар.
— Да ты у нас с чувством юмора, — удивленно заметила я, — Ну, а если по-серьезному? Яблочный пирог какой-нибудь. Ну пожа-алуйста, — и до того жалобный тон у меня получился, что я сама себе посочувствовала. Пирог я получила, после чего искренне поблагодарив скатерть, решила еще и чаем заняться.
— Ягуша, как ты самовар ставишь?
— Волшебный он. Три раза бочок потри — он новой водицей наполнится, пальцем щелкни, и водица закипит…
Выполнив все нужные манипуляции, я уже через несколько минут принялась разливать чай по кружкам. Даже кот, и тот уселся с нами чай пить, а смотреть, как он берет в лапы маленькую чашку, для меня вообще было до безобразия необычно! Такое и в фильмах нечасто увидишь!
Напившись чаю и еще немножко посидев за столом, ведя ничего не значащий разговор, мы, вскоре, отправились спать. Леший ушел в лес, Яга завалилась на печку, я под боком с Василием, устроилась на своей, заново починенной лавке. Бедному Ивану досталась лавка у стола и одно пуховое одеяло. Лавка та была узкой, и ночью я несколько раз просыпалась от громкого звука. Да, падал наш царевич с грохотом, будто весил всю тонну…
Часть 4. Все мужики — гады, будь то волк или водяной…
— Как он мог так со мной поступить?! Как он мо-ог?! — разорялась уже как четверть часа Машка, — Я же к нему со всей душо-ой, холила, лелеяла, а он не лю-юбит!
— Козел, — согласно кивала я головой, — А что ты от волка шелудивого хотела?
— Ну, а как же? — захлопала полными слез глазами в ответ девица, — Я думала любовь у нас взаимная будет, проклятие с Серого когда-нибудь спадет, мы поженимся, детишек заведем…
— Эх, ты, Машка-Машка, ну как можно быть такой наивной? — удрученно покачала головой Яга.
Да… Маша, та самая девушка, которая с периодичной частотой ходила к нашему Серому Волку, оказалось до безобразия наивной девицей. Верила в сказки, была очень мила и легковерна и искренне надеялась на чудо. Единственное, внешностью не очень удалась. Светлые волосы, такие же светлые брови и ресницы делали ее лицо очень простым. Понятное дело, что Серый подобную «не интересную» девицу даже рассматривать не стал, как объект своей возможной любви.