Парень не обращал на меня никакого внимания. Я попрощалась и хотела уйти, но за дверью меня ждал его приятель. Он толкнул меня в комнату и спросил: «Кто первый, парни?» Я поняла, что за спиной друга стоит ещё один верзила… Меня втолкнули в комнату.
— Поставь музыку погромче, мулаточка будет громко кричать…
Я сопротивлялась, но их было трое.
Здоровые и накачанные парни. Все, как один, спортсмены. Сначала они влили в меня много спиртного.
Они насиловали меня по очереди. Пока двое держали меня, третий усердно трудился сверху. Или сзади… Потом они решили, что можно попробовать и вдвоём, пока третий делал снимки для своего «home-video».
Это было ужасно. Они были словно дикие звери, рвали меня на части и никак не могли насытиться. И всё это время на повторе играла та самая песня. Твоя песня… Я возненавидела эту песню. Она звучала как издевательский гимн. Я не помню, сколько времени это длилось.
Когда они мыли меня в душе и одевали, я думала, что уже умерла и нахожусь в чистилище. Потом… потом я очнулась на лужайке возле своего дома от криков своей тётки…
Она посчитала, что я опять тайком сбежала повеселиться и своим криком созвала всю округу! Надавала мне пощёчин и завела в дом. Мы обратились в полицию, но когда у обидчиков много денег, дело оканчивается ничем…»
Я выдохнул и потянулся за ещё одной сигаретой.
4. Лиам
«Обращение в полицию ни к чему не привело. Меня выставили гулящей девицей, алчной до денег.
Я вернулась ни с чем. С пустыми руками. Даже свидетельство насилия ничего не значило. Сама виновата, так сказали мне, и при помощи денег закрыли рты нескольким свидетелям.
Единственное, что я получила, это средство контрацепции и приказ «не высовываться».
Дальнейшая моя жизнь в университете напоминала кошмарный сон.
Этим ублюдкам оказалось мало просто поиздеваться надо мной. Они делились фотографиями с друзьями. На меня навесили ярлык «потаскухи».
Мне постоянно поступали грязные предложения. Я стала изгоем и перевелась на дистанционное обучение, потому что стало совершенно невозможно находиться в университете…
Но самое ужасное случилось потом. Меня начало тошнить.
Тётка увидела, как меня тошнит утром, и заставила сделать тест на беременность.
Беременна! Тётка запретила мне делать аборт. Она набожная и сказала, что это моё испытание.
Испытание нежеланным ребёнком, в отце которого я не уверена, потому что их было трое. Думаешь, мне стало легче? Ни хрена!
О каком счастливом талисмане ты пел, Лиам?
Твоя песня преследовала меня всюду. Популярная, даже спустя столько лет! Она лилась отовсюду, а я ненавидела каждую ноту, каждое слово…»
Да, детка, в жизни случается дерьмо. Нельзя быть таким доверчивым мотыльком.
Вот тебе и оборвали твои крылья, а потом подожгли… И ты решила, что моя песня тому виной. Я сделал паузу, а потом продолжил читать.
«И я совру, если скажу, что хотела выносить здорового ребёнка. Я его тайком ненавидела, хоть и понимала, что крошечный человечек ни в чём не виноват. Я ждала, что произойдёт что-то страшное, но как назло ничего не происходило. Кроме того, что в глазах горожан я оставалась подстилкой и шлюхой.
Потом мы переехали в другой город. Но это уже совсем другая история.
Наверное, ты читаешь и думаешь, дурочка, ты сама виновата в своих бедах, причём здесь я?
Может быть и не при чём, кроме того, что твоя песня преследовала меня всюду.
Однажды она изменила моё отношение к родившейся малышке.
Я не хотела притрагиваться к ней после родов. Боялась посмотреть в лицо крохотному младенцу и узнать черты лица одного из насильников…
Малышка лежала в кроватке и плакала, надрываясь, была голодной. А я упрямо сидела, сложа руки, хоть сердце разрывалось от детского плача.
Персонал роддома обругал меня. Малышку забрала покормить медсестра, она же вернула её спящей, напевая под нос песню. Ту самую песню! Твою песню…
— Смотри, какая красавица, вся в тебя! — сказала мне медсестра.
Я взглянула в лицо малышке и выдохнула чуть спокойнее.
Моя малышка. Крохотная девочка с таким же цветом лица, как у меня, и тёмными курчавыми волосами.
Я сомневаюсь, что это письмо попадёт в студию, на передачу. Сомневаюсь, что даже если так и произойдёт, оно попадёт тебе в руки. Или вдруг ты откроешь его и по первой строчке подумаешь, что я чокнулась.
Так или иначе, но я написала всё, что копилось у меня в душе очень долго.
Моей малышке скоро исполнится три года. И она мой счастливый талисман.