Вместо ответа Инга закрыла глаза, повернула ладони кверху, несколько раз глубоко вздохнула и долго выдохнула. Когда ее глаза вновь открылись, в них не осталось следов безумия — там царствовали спокойствие и вполне осознанная тоска.
— Теперь мы точно погибли, — объяснила Инга.
— Наоборот, — не особенно веря в то, что говорил, но очень решительно возразил Влад, — теперь у нас появился явный шанс на спасение!
— Как? — Инга улыбнулась его наивности. — Ты хочешь перебить всех светоедов?
Влад огляделся — на полу лежали сразу два боевых автомата.
— Если будет нужно…
Инга хихикнула:
— Герой! Ну, перестреляешь тех, кто здесь, на поляне. Что с остальными?
— А их много? — почему-то до сих пор это не приходило Владу в голову.
— В России профессор Сесах организовал «зону испытаний». Его главная лаборатория расположена в пустыне Саудовской Аравии — там я родилась. В космосе ждет галактический лайнер «Хакатуш». Ты хочешь убить их всех?
— Бред какой-то! Инопланетяне, галактический лайнер, Саудовская Аравия! — Влад схватился руками за голову. — Мозги заворачиваются! Двадцать первый век на дворе… А что, если мы спрячемся?
— Ты же слышал: меня найдут, где угодно!
Влад нахмурился:
— То есть, думаешь, в покое нас не оставят?
Инга скорчила гримасу, означавшую: «неужели ты такой глупый?!»
— Хочешь сказать, они не простят смерти твоего «профессора»? — Такая логика Владу не понравилась. — А что у этих уродцев полагается за убийство?
— Что-то ужасное!
— То есть?
— У светоедов нет закона, предусматривающего наказание за убийство. Они вообще не понимают, как одно живое существо может покуситься на жизнь другого! — Инга вздохнула; начинать рассказ ей приходилось издалека: — В отличие от людей, светоеды не оставляют после себя потомства, они сами становятся потомками самих себя. Этот вид размножается делением: когда наступает фаза «усталости», светоед расползается надвое, образуя два новых молодых отпрыска. Считается, что в результате деления прежняя личность не умирает — ее душа, знания и память переходят сразу двум новым индивидам. Что-то теряется, что-то забывается, но каждый «родившийся» думает, что именно он — тот самый, прежний светоед, который «устал» и «обновился». И, таким образом, продолжают жить вечно.
Мы боимся смерти, Влад, но мы знаем, что рано или поздно умрем. Светоеды считают себя бессмертными! Поэтому насильственная гибель воспринимается ими не просто, как трагедия. Для них это — наивысшая вселенская несправедливость! Ни один светоед не сможет забыть про убийство, совершенное у него на глазах. Ни один светоед никогда не простит смерти любого из его знакомых. Ты же убил не просто светоеда — ты убил ученого с мировым именем! Единственного, кто осмелился изучать людей, поселившись среди них на их же планете! Единственного, кто по собственной инициативе рисковал жизнью, желая познать, что двигает человечеством! — Инга прервалась и с трудом справилась с горечью в горле. — Влад, считай, что ты застрелил не его, а нас обоих!
— Ты что же, ему сочувствуешь?! — поморщился парень.
— Я его ненавидела. Но смерти он не заслуживал!
— Сам виноват! Хотел изучить рефлексы доведенного до крайности человека, вот изучил… Допрыгался… — Влад потер виски, размышляя. — Что будем делать?
Инга развела руками:
— Теперь не знаю!
— Как посмотреть, что делается там, на улице? В этой штуке сейчас нет окон.
— Пожалуйста!
Инга ничего не сделала, но салон еще раз преобразился. Теперь Влад вновь сидел за рулем прежнего «ровера».
— Ты умеешь управляться с их штуками? — с уважением спросил парень.
— А что тут уметь? — Инга пожала плечами. — Вся их техника слушает мысленные команды. Даешь приказ — исполняет.
— Как приказать «мысленно»?
— А как ты ходишь ногами, отдавая себе приказ «шагай»? Идешь и все. Решаешь ведь ты, а не ноги. Так и здесь: едешь, когда надо, не надо — не едешь.
— Я смогу стронуть ее с места? — Влад невольно заинтересовался. — А если потом врежусь? Если не смогу правильно подумать, как сказать «стоп» или «сверни»? Я ведь не привык управлять мыслями…
— Но ты же не врезаешься, когда ходишь? Не нужно контролировать мысли — считай, что у тебя самого приросли колеса, которые не менее послушны, чем ноги. Можно поступить иначе: внушить себе и машине, что вращение руля вызывает поворот колес, а нажатие педалей — разгон и торможение. Получится, как привык… Но дальше-то что? Куда ты поедешь? Где потом спрячешься? Светоеды — развитая нация. Они найдут тебя и под водой, и под землей, и в космосе!
— Ну да… — Влад посмотрел в окно: пять джипов терпеливо ожидали своего флагмана. — Долго они будут так стоять?
— Сесах очень уважаемый светоед. Все будут терпеливо ждать. А светоеды могут терпеть вечно!
— Ты многое о них знаешь?
— Я вообще много знаю. Меня учили. Я знаю семьдесят языков, культуру пятнадцати земных стран и двадцати двух гуманоидных наций.
— Ого! — Влад уважительно покачал головой. — И зачем им потребовалось столько тебя мучить? Чтобы свести с ума любого мужчину, тебе нет нужды с ним разговаривать!
— Свести с ума мало, нужно еще держать сумасшедшего под контролем, манипулировать им, как прикажет учитель. Сесах соврал тебе — светоеды изучают людей не из любопытства, а чтобы бороться с ними.
— Бороться с нами?!
Инга вздохнула — вздох означал: «ну и глупый же ты!»
— Не с вами — с людьми космоса! Вы же не единственные гуманоиды в галактике!
— А что, есть еще?
— Ты это серьезно? Если ты сам, Влад, не уникален на Земле, почему Земля должна быть уникальной во Вселенной? Наивный самообман: я — центр мира, моя планета — шедевр мироздания!
— Значит, есть еще люди, которые угрожают светоедам?
— Люди есть. Я ведь говорю: мне преподавали их языки, культуру, традиции. А угрожают или нет — кто знает? Я, как и ты, Влад, родилась здесь, на Земле. Меня готовили находить путь к сердцу человека-мужчины любой расы и любого происхождения, а не плести интриги за спиной покровителей. Вот и все. Я думаю, что светоеды боятся распространения расы людей в космосе. Хотят иметь рычаги влияния на лидеров государств-милитаристов. Воевать с людьми им страшно. Светоеды, в принципе, жуткие трусы. Сегодня, Влад, ты убил самого смелого представителя этого вида…
— А почему для опытов выбрали Землю?
— В космосе расы разделены. Три доминирующие — черные, желтые и белые — уже несколько тысячелетий успешно убивают друг друга. А на Земле негроиды, монголоиды и европеоиды живут рядом. Даже не воюют. Допускают кровосмешение. Сесах решил, что на одной планете сможет изучить особенности поведения сразу трех галактических цивилизаций. Кроме того, Земля не входит ни в одно планетарное объединение, а сама не так развита, чтобы представлять опасность для Шауда.
— Три расы только у нас? Ты хочешь сказать, что три расы космоса спустились на Землю с неба? Или наоборот — расы Земли распространились на всю галактику?
Инга хихикнула:
— Второе — вряд ли!
Влад кивнул и задумался.
— Ладно, сменим тему! — пробормотал он, оглядываясь в поисках чего-нибудь, что подскажет выход из ситуации. — Послушай, Инга, а как это все работает?
— О чем ты?
— Почему я вижу здесь руль и педали, а на самом деле их нет? Почему этот уродец казался нормальным парнем — ходил по-человечески, улыбался, гримасничал, шевелил руками, а на самом деле был зеленым шариком с густым наполнителем?
— Голографическое изображение в комплекте с внушением. Светоеды называют эти штуки «трансляторами». По сути — голографические проекторы и нейрокомпьютеры, способные кодировать или переводить с одного «стандарта» в другой комбинации импульсов мозга любых существ, у которых мозг развит. Вот, например… — Инга подняла повязку, которую уронил Сесах, и повязала вокруг лба. — Не пугайся, без приказа хозяина она ничего мне не сделает. А хозяин мертв… Смотри!
Вместо Инги перед Владом оказался мужчина с козлиной бородкой, затем — блондинка с короткой стрижкой, затем — отвратительный зеленый светоед. Наконец, снова прекрасная Инга.