- Ты не сделаешь этого, - отказывалась она, хотя ее голос уже не звучал столь уверенно. – Ты никогда не поступишь со мной так… Ты любишь меня.
- Люблю тебя? – переспросил я, мои глаза расширились в недоумении.
- Ты просто этого еще не понял! – уточнила она. – Мы были сосватаны друг другу еще детьми, и уже тогда наши родители знали, что мы должны быть вместе. Даже в тот момент, когда твой отец отказался обручить нас, он все равно знал, что это когда-нибудь случится. Нам суждено быть вместе, Элиас!
- Я убью тебя, глупая, безумная женщина.
- Ты не сделаешь этого никогда! – уверенно сказала она.
Я уставился на нее дольше, чем до этого. Вполне очевидно, что она выжила из ума. Как она может рассуждать так, стоя на краю своей жизни? Одно я знал наверняка, честность сейчас мне не принесет пользу.
- Есть лишь один вариант, когда я смогу пощадить тебя, - солгал я, - один способ, если ты скажешь, где моя жена!
Сесилия рассмеялась.
- Народная королева? – презрительно выплюнула она. – Кто мог бы позаботиться о ней, сохранить ребенка, растущего в ней?
Она попыталась сделать шаг вперед, вырываясь из крепкого захвата Джарельда, но он дернул ее назад. Его голова была отвернута в сторону, а глаза смотрели куда-то вдаль, он делал вид, что не стал бы делать этого, если бы рядом стояла Элеонора. Сесилии нечего было сказать на это, и я был настроен получить ответ на свой вопрос.
Как только Джарельд заставил ее занять прежнее место, я сократил расстояние между нами и схватил одну из ее рук. Мои пальцы пробежались по ее щеке и опустились к челюсти, и я почувствовал, как ее тело слегка расслабилось. Но я, спустившись к ее тощей шее, обхватил ее пальцами и сжал.
Она резко выдохнула воздух, прежде чем я перекрыл ее дыхание полностью и зарычал в ее лицо.
- У тебя остался последний шанс сказать мне. Последний раз я даю тебе возможность, и лучше тебе открыть рот и сказать, где найти мою жену, или ты умрешь, испытывая дикую боль. Меня не интересуют твои иллюзии или игры. Мне нужна только моя жена и ребенок.
Я выпустил ее горло, и она упала бы, если бы Джарельд не держал ее. Какое-то время она кашляла и хрипло дышала, пока я не устал ждать и не хлопнул ее по руке.
Она посмотрела на меня, не отводя взгляда.
- Никогда! – огрызнулась она.
- Посмотрим! - ответил я, мой голос при этом звучал спокойно и собранно, и подозвал к себе четверых солдат. – Помогите мне подготовить ее.
Я схватил тряпки, которые мне протягивали, и быстро обвязал ими по-очереди каждую руку Сесилияи, пока Джарельд – его глаза все еще были опустошенными, когда он пытался подготовить себя к тому, что мы должны проделать – держал ее ноги, чтобы она не мешала обвязывать веревки вокруг ее лодыжек. Когда каждая ее конечность была перевязана четырьмя кусками веревки, они были отданы солдатам, которые мрачно направились каждый к своей лошади. Морда каждого животного была направлена в разные направления, и когда солдаты закрепили веревки к седлам, я подхватил Сесилияу за талию.
Она отбивалась и кричала на меня, но я не обращал внимания на нее. Я держал ее натянутое тело в своих ладонях под спину, пока солдаты отошли со своими конями на достаточное расстояние от меня, чтобы освободить меня от необходимости удерживать ее от падения на землю.
- Все, достаточно, остановитесь, - приказал я и посмотрел вниз на нее. – Попридержите их.
Сейчас она практически висела в воздухе, и каждая из ее конечностей была оттянута в сторону, с другой стороны которых стояли лошади с привязанными к их седлам веревками, а рядом стояли солдаты с обнаженными мечами. По моему сигналу, они точно знают, что нужно будет сделать.
- Ты осознаешь, - спросил я, наклоняясь над ней, - что с тобой непременно случится, если я прикажу лошадям двигаться?
На мгновение глаза Сесилияи расширились.
- Они… они не смогут, - сказала она, ее голос при этом звучал уже не уверенно. – Элиас… они не смогут сделать это, пока я привязана к ним!
- Да, - убеждал я ее, - они смогут. Они намного, намного сильнее, чем твое слабое и бесполезное тело. Ты будешь разорвана на куски.
- Ты не сможешь сделать этого, - прошептала она. И впервые я увидел, что в уголках ее глаз накапливаются слезы. – Ты не способен сделать это, Элиас. Во мне течет королевская кровь… Ты… ты любишь меня…
Ее голос сорвался.
- В тебе нет ничего королевского, - поправил я. – Только бестолковые воспоминания о пролитом мной семени на твои ноги, а забранная мной твоя невинность была мимолетной и незначительной. А сейчас скажи мне, где ты держишь мою жену.