Она последовала за Вольфом в конюшню и терпеливо, почесываясь, ждала, пока я снял седло и отвел лошадь в стойло с соломой и небольшой кадкой с овсом. Оно почти закончилось, этот год был не очень благоприятным для урожая, поэтому мне пришлось снизить дань для фермеров.
В первую очередь они должны были кормить свои семьи.
Эмили подошла к моим пяткам, и мы направились через поле для тренировок к замку. После окончания зимы она стола немного медленной, и я все время задумывался, что, возможно, у нее болят кости, потому что Ерлин утверждала, что собака двигалась наиболее медленно во время холодных месяцев. Она, конечно, предпочитала оставаться в закрытых помещениях овчарни. Однако я заметил, что теперь она отвергает ухаживания кобелей, и это заставляло меня думать, что пора подбирать другую сучку для размножения щенков этим летом.
Многие люди останавливались и склоняли головы, когда мы проходили мимо места раздачи подати прямо у стен, прилегающих к рынку. Это место было полностью организовано моей женой, здесь простолюдины и знать могли отдыхать, играть и работать все вместе. Тут же было большое открытое пространство для детских игр, неподалеку располагались каменные скамьи, сидя на которых, родители могли наблюдать за своими наследниками. Здесь же было организовано несколько костров, чтобы люди могли греться и разогревать себе пищу. Придворные не совсем одобряли эту идею, но Бригида в любом случае создала то, что хотела. Как только работы по строительству были закончены, простолюдины первыми оценили задумку, после дворяне, недолго думая, согласились, что получилось не так уж плохо. Сначала я тоже думал, что Бригида выжила из ума, когда год назад она поделилась этой мыслью, но с тех пор эта площадка оказалась самым популярным местом многих семей, а особенно детей. Они играли все вместе, независимо от происхождения.
Своих детей я заметил сразу.
Восьмилетний принц Элиас вел на площадку свою новую пони, подарок из Ланкашира, чтобы показать ее другим детям, в то время как его младшая кузина Клэр и брат Карлайл шли за ним. Мария, которая была постарше, отказывалась играть с маленькими, ей было почти двенадцать лет, и предпочитала сидеть рядом с Элеонорой и Бригидой на скамьях, которые одновременно шили и рассуждали о вере в то, что в этот раз в Ланкашире родится сын.
- Трудно поверить, что все это на самом деле было, - произнесла Элеонора. Вы с Элиасом в конечном итоге с тремя сыновьями, в то время как у меня с Джарельдом только три дочери!
- Элиас говорит, что теперь у вас будет мальчик, - улыбнулась Бригида. – В этом он никогда не ошибается.
- Хм! – фыркнула Элеонора. – Он каждый раз говорил, что родится мальчик!
- Раньше он никогда не говорил о том, кто у вас родится, - заметила жена, - возможно, сейчас он окажется прав.
Казалось, что Элеонора на минуту задумалась над словами Бригиды, и только собралась ответить, как заметила мое приближение.
- Маленькому Элиасу, кажется, нравится подарок, - сказал я с улыбкой.. – Спасибо еще раз.
- У меня три пони, - выглянула из-за Элеоноры Мария, молчащая до этого.
- Не разговаривай, когда тебя не спрашивают, - отругала ее Элеонора.
- Но это всего лишь дядя Элиас, - запротестовала Мария.
- Он может быть твоим дядей, но так же он твой король. Не забывай, что должна относиться к нему с уважением.
- Она не сказала ничего страшного, Элеонора, - успокоил я, быстро склонившись, чтобы поцеловать лоб жены и приласкать нашего третьего ребенка, месячного Лайэма. Я повернулся к своей старшей племяннице и улыбнулся. – Я видел твоих пони. Они почти так же хороши, как те лошади, что мы готовим на случай войны. Ты когда-нибудь каталась на большой лошади?
- Ах, да! – воскликнула она и быстро забыла о своей вышивке, начиная рассказ о верховой езде, наблюдениях весной за жеребятами и кормлении животных яблоком прямо с руки. Мы слушали до тех пор, пока Элеонора не сообщила ей, что пора возвращаться домой.
Бригида поднялась и передала Лайэма мне на руки, чтобы помочь Элеоноре собрать шитье и детские вещи в корзину, которая по очертаниям напоминала раздутый живот Элеоноры. Она застонала в знак протеста и на мгновение выгнула спину.
- Лучше ему быть мальчиком! – пробормотала она, - потому что я больше не собираюсь делать этого снова!
Бригида рассмеялась. Когда она посмотрела на меня, я приподнял бровь, молча напоминая ей, какой несчастной она была в прошлом месяце, когда Лайэм должен был родиться. До тех последних нескольких недель, клянусь, моя жена ни разу не пожаловалась ни о чем, ни об одном дне своей жизни.
Но разве что о муже, когда он был такой задницей. К счастью, это происходило не слишком часто в те дни.