Пинаю себя мысленно, чтобы отмереть. Бросаю взгляд в зеркало дальнего вида. Авто паркуется возле клуба, где у входа толпятся курящие мужчины и женщины. Недалеко для того, чтобы разглядеть лица, и если Ира общалась с Шум…хером и его псами, может их узнать.
Включаю зажигание и спешно отъезжаю, пока свора не вышла из машины, и Королек их не опознала:
— Ир, оставь остальное мне. Не стоит тебе в это лезть!
Девчонка прикусывает губу и задумчиво умолкает.
— Не забивай голову, — вновь настаиваю, стараясь отвлечь от совершенно ненужного копания в памяти. — Я знаю их, мне этого достаточно.
— Значит, я помогла? — бросает на меня полный надежды взгляд.
Бл***, святая невинность!
— Еще как! — уверенный кивок.
— Уф, — откидывается на спинку кресла Королек. — Ну, хоть чем-то… Они могли? — минутой погодя озадачивает вновь. Неопределенно качаю головой. — За что?.. Почему они это сделали?
— Не думай об этом, — мрачно кошусь.
— Твоя мама как-то обронила, что у тебя неприятности…
— Она много говорит, — чеканю холодно. — У тебя свои дела, спасибо за помощь, а сейчас… Ир, может, ну его, клуб этот, к черту, поехали домой? Я… — Королек испуганно отшатывается к дверце, на лице паника. — Ладно, клуб, значит, клуб…
Злюсь на себя и свою слабость.
Чуть не сказанул, что соскучился по ней.
Уже подъезжая, начинаю выискивать хоть одну вескую причину, чтобы Ирка поехала домой, но нет ее.
Паркуюсь на противоположной стороне от клуба, ближе к перекрестку. Здесь менее светло и совершенно безлюдно — самое то, чтобы глаза не мозолить. На улице дождя нет, добежит…
— Пойду, — слегка кивает на дверцу Ирка.
— Мгм, — киваю и я.
Королек берется за ручку, тянет:
— Стой, — подаю голос. Девчонка порывисто оборачивается, словно только этого и ждет. Бл***, читаю на ее лице столько, что оголодавший по Ирке зверь срывается — дергаю ее за шиворот куртки на себя и жадно сминаю податливые губы.
Да! Да! Да!!!
От жадности чуть не вою, пока сжимаю в объятиях Королька. Подтягиваю еще ближе. Настолько, насколько позволяет узкое пространство сидений и некстати мешающийся руль.
Она не вырывается, удобней умещается на мне, чтобы открыть доступ ко рту, к телу. Сама вцепляется в меня, будто клещ — ладонями зарывается в мои волосы, стискивает в кулак… Твою мать!!! Сладкая боль… Я уже себя плохо контролирую. Точно наркоман, дорвавшийся до дозы, трясущимися руками исследую изгибы и выпуклости. Бессовестно шарюсь, мечтая побывать везде. В дикой, неуправляемой жажде удостовериться, что все на месте и ДЛЯ МЕНЯ!!!
— Ирка, — мычу, насилу оторвавшись от столь манящих губ. — Заканчивай нас мучить, — утыкаюсь носом в лоб, жадно дышу. — Я на грани… Еще чуть-чуть, и возьму тебя в машине. Поехали домой… Я тебя так хочу… — ловлю ее взгляд, до лихорадки ожидая согласия, ну или кивка.
— Секс… — в синих, точно озера, глазах мелькает грусть, разочарование.
— Ирка, Ирка, — вымученно стону, — не усложняй… — постукиваюсь головой о спинку водительского кресла.
— Да я и не усложняю, — ерзает на мне задом, умещаясь удобнее, явно не спеша сбежать. — Проблемы создаешь ты. Мне же… да мне плевать, на самом деле. Секса хочется? Просто траха? А меня и машина устраивает, — огорошивает мягко, понижая голос. Словно кошка мурчит. Медленно ластится щекой к моей, ведет носом до уха, прикусывает мочку. Я бы и рад остановить… но это крышесносный взрыв. Одно касание — и похоть накрывает дикой волной. Сердце грохочет через раз, усиленно, с перерывами — то в башке, то в груди, то в животе.
Я напряжен, возбужден и на грани… неуместного признания. А я не смею показывать слабость!
Мне уже плевать, что за игру Ирка затеивает, рывком за затылок притягиваю ближе и целую. Запойно, как никого и никогда. Мне! Нужно! Молчать! Дышать…
Властно удерживаю, углубляя поцелуй настолько, что Королек начинает стонать и ерзать развязнее!
Да!
Я!
Хочу!
Мне необходимо ощущать Ирку! Хочу дышать через нее! Дышать ею…
А еще я обязан заставить ее гореть от желания, свести с ума ласками. Пусть скажет, что ей плевать на гулянку! Пусть умоляет отвезти ее домой!
Так погружаюсь в сладость, что поздно осознаю, что нежный и трепетный Королек одной рукой обвивает меня за шею, а другой изучающе скользит по плечу, груди… торсу… Опускается на пах.
— Селиверстов, — прерывисто дышит, — ты всегда хочешь? — не скрывает смешливого удивления.
— Паузы бывают, — не догоняю, глумится или озадачена. — Ирк? — теперь настораживаюсь. Девчонка проворно вжикает молнией моих джинсов. Уже и пуговицу расстегивает. Ладошкой юркает под резинку боксеров. — Ирк? — требую внимания, хотя трудно собраться с разнузданными мыслями. — Не думаю…