Отец взял мою руку, обрабатывая антисептиком место введения иглы. Резкая боль, последовавшая за этим простым действием была исключительной. Ни до, ни после в своей жизни я такого не испытывала, как сидя в этом кресле. Комната начала резко плыть в резко меркнущем свете. Было ощущение, словно что-то рвет тебя изнутри и хочется, чтобы все это прекратилось как можно быстрее, хотя бы даже и смертью. Ощущение, что хуже быть уже не может, но вот постепенно боль стихает и тьма начинает рассеиваться... оказывается все это время я лежала с открытыми глазами. Хотя звуков пока еще не слышала.
Вот отец склонился надо мной, что-то говорит. Вижу, как шевелятся его губы, обеспокоенный взгляд, он вновь берет мою руку и... я думала больнее быть уже не может, но вновь этот черный колодец, до краев наполненный болью, по которому я лечу резко вниз. Яркая вспышка в сознании - последний, третий имплант вошел в пресинаптическую щель между двумя нейронами.
Не знаю, как долго я приходила в себя, но первое, что я увидела - глаза отца, внимательные, полные боли и отчаяния. Готова поклясться, что он предпочел бы сам тысячу раз пережить ту боль, что сейчас чувствовала я, лишь бы я оградить меня от всего этого. Увы чужую боль забрать себе еще никому не удавалось.
-Девочка моя, сможешь ли ты меня простить когда-нибудь?
Именно от этих слов меня накрывает осознание случившегося. Полное и абсолютное. На нас напали и смогут выжить лишь единицы, теперь и я в их числе, но не отец. Смотрю на него, единственного родного мне человека во всей вселенной и не могу поверить, что больше его не увижу.
Хочется закричать, ударить, сделать уже хотя бы что-нибудь, но я только смотрю... а потом перевожу взгляд на руку. На предплечье три порта один стандартный и два модифицированных. Мечта и гордость всех пилотов Союза. Пропуск в элиту космических войск. То, что соединяет тебя с кораблем в единое целое, позволяя управлять им гораздо быстрее, прокладывать маршрут и рассчитывать точку выхода после гиперпрыжка используя функции самого совершенного процессора - человеческого мозга в разы быстрее, чем при ручном управлении.
Теперь я могу стать симбионтом корабля, если выживу, конечно. Горькая ирония и мелькнувшая в голове отстраненная мысль о том, что какие только баги не встречаются в программе, под названием 'жизнь'! Эти импланты должны были ввести трем отличившимся пилотам последней кампании Варрина... Сложись все иначе и эти смелые мужчины после вживления портов имели все шансы на повышение и перевод в авангард атакующей эскадры Союза.
- Нам надо торопиться. Ты все запомнила? - Отец хотел казаться собранным, но дрожь в голосе и суетливые движения выдавали его истинное состояние.
- Да папа, я выживу, чего бы мне это не стоило.
Отец крепко обнял меня, и помог встать с кресла.
Мы пошли, а затем и побежали в направлении одного из ангаров, в которых находились истребители класса Эйсиньи, достаточно маневренные, чтобы суметь уйти от обстрела и в то е время способные вместить порядка ста человек. Таких на базе было всего три.
Как и все дети на базе, я разбиралась не только в типах и классах звездолетов, кораблей и планеров, но и мечтала поступить в одну из военных академий (а о чем еще мечтать, когда вокруг тебя одни военные, разговоры только о боях и полетах, а самое распространенное чтиво - устав космического флота Союза), но понимала, что в отличие от мальчишек, это - утопия. Девочек редко брали даже в захудалые летно-космические училища, обосновывая тем, что женский организм гораздо хуже выдерживает перегрузки при гиперпрыжках и коркат-излучение, которым так славятся пространственные проколы.
Отец подвел меня к последнему, еще не задраенному шлюзу корабля:
- вот это последний... - выдохнул он, словно вылавливал меня по всей базе с начал атревоги.
- Имя, фамилия, звание родителей - гаркнул суровый офицер, чье лицо украшал шрам от ожога на правой щеке, попутно загружая экран голопроэктора со списком имен.
- Он навряд ли есть в базе ...этот ребенок - экспериментальный образец. У него три порта, все три прижились. Специально для летной Академии готовили...
Отец врал - кожа вокруг джейтишек была наращена искусственно, буквально пару минут назад.
- Не знаю, какой ненормальный отдал приказ имплантировать в ребенка ЭТО. Он же еще не знает, как штурвал держать, а его уже к ядрам микросхем напрямую подключать хотят..
Продолжить не дал отец
- Этот мальчик - ценный образец. Наверное самый ценный из всех. Вы обязаны его взять.
Папа говорил убежденно, настолько, что офицер засомневался.
- Ладно, давай пацан, - он махнул на список имен - живо на борт. Надеюсь, проскочим.
Створки шлюза поползли друг к другу и я последний раз взглянула на отца. Он улыбался.
Глава 1
В погоне за наглостью
В жизни выбираем мы разные дороги
Нам придется обивать разные пороги
И смеяться, и грустить - каждый - о своем
С кем-то больше не делить хлеб, тепло и дом.
Разум нам сказал - как жить, сердце... всё пройдет!
Выбрал сам свой путь - ИДИ, никого лишь не кори, что никто не ждет.
Стоя в кабинете директора я сверлила глазами пол, дабы владелец сих шикарных апартаментов (в углу между плинтусами, кстати, в паутине застряли 2 мухи-акселератки, размером с полмизинца каждая) не усомнился в степени моего раскаяния. Ну да, глупо попалась (раскаивалась я именно в том, что попалась, а не в том, что взяла без надлежащего разрешения слетать до ближайшего спутника на внешней орбите новый флайер с усиленной гравитационной подвеской), но директору об этом знать не обязательно. Меж Тем Тонар Радвин продолжал свою пламенную речь, призванную усовестить меня.
- В кои-то веки наше училище оснастили современной техникой! С выходом для JT-порта. И как раз накануне ежегодных гонок. Это единственный случай, когда министерство расщедрилось для нас на целый и почти новый флайер. И в первый же вечер я узнаю о том, что его угнали! И кто? Лучший кадет академии! Тэри Ли вы осознаете всю степень вины?
Я мысленно ехидно комментировала каждую фразу директора. Ну да, выделили аж целый флайр, только не уточнили, что это драгстер - сверхбыстрый в квалификации, и ненадежный в гонке. Такой после десятка кругов скатывается в хлам, останавливается и дымит на обочине. Еще, как вариант, перед остановкой может потерять управление и пару сотен метров нестись, как таракан перед дихлофосом, сшибая все и вся на своем пути. Зато галочку в графе 'укомплектовано новейшим аэрокаром' напротив названия нашего училища начальство из министерства смело может поставить, а то, что для ежедневных тренировок курсантов целого потока машина не годиться - плевать.
- Осознаю - попыталась добавить в голос как можно больше печали и покаяния протянула я, но, похоже, переиграла, директор сморщился, как от зубной боли.
'Не поверил, а жаль' - промелькнула вертихвостка-мысль, которую тут же вытеснил неожиданный вопрос директора.
- И как флайер в деле? - провокационно-заинтересованная интонация меня не насторожила
- Машина - огонь! - оптимистично начала я, (не уточняя при этом, что имела ввиду проводку, которая искрит где только можно и где нельзя - тоже искрит). - Стартует плавно (ага, как беременная черепаха), клапана не западают (потому как их нет), работы цилиндров вообще не слышно (иногда они просто не работают, как не желай обратного), и такая резвая (по причине плохо работающих тормозов), но зато инерционные гасители - отличные (и этот факт настораживает еще больше в свете предыдущих 'заслуг' флайера).