Глава 11
О студенческой активности и веселье по-некромантски
На посиделки к Кос Ильда пришла позже прочих — на второй неделе по четвергам у менталистов стояло пар больше, чем у некромантов. Улыбнулась в ответ на вопрос одного из парней про то, как прошли пары, и заняла оставленное ей местечко рядом с подругой. Та без подсказок заиграла её любимую некромантскую балладу. Потом с занятий пришёл Ник, подтянулись несколько его однокурсников, вернулась и не стала уходить Сандра… В итоге народа набилось порядочно. Ник наконец получил те самые вытребованные у Кос за молчание песни. Сразу весь долг он требовать не стал, пока остановившись на двух. Всем, разумеется, стало интересно, чем так отличился прикладник. В ход пошли не очень приличные шуточки и, не выдержавшая предположений хозяйка всё-таки поведала историю их с Иль тренировки по упокоению. Предсказуемо возник вопрос, для кого же Ник заготовил умертвие, но парень упорно молчал, так что вскоре от него отстали.
В одну из пауз старшекурсник, имени которого Иль не знала, вдруг спросил у Кос:
— А «Некромантку и лича» ты знаешь?
— Знаю, — осторожно подтвердила первокурсница. — Хотя не наизусть. Но она дуэтная.
— Если ты споёшь за некромантку, я согласен на лича.
— Согласен засчитать за третью, — быстро вклинился Ник. По его и остальных оживлению Иль поняла, что петь парень, похоже, умеет.
Кос зашуршала страницами песенника. Нужная оказалась почти в самом начале.
— Мама её любит, — пояснила девушка. — Но играл обычно отец. Да и без них я её никогда не пела, так что если кто знает, помогайте.
Это была история о девушке-некромантке, закончившей Академию в те далекие времена, когда мало кто из магинь получал не домашнее образование, а полноценное академическое. Тем более в МАН. Первый куплет рассказывал о некромантке и том, как сложно ей было поступить, как она отделывалась от приставаний сокурсников, и о том, как ей было одиноко. Кос исполняла её довольно ровно, без надрыва, в этаком повествовательном стиле. Второй куплет целиком посвящался личу, которым стал могущественный некромант после смерти. Окончательно упокаиваться он не желал, так что тщательно скрывался от бывших коллег. Голос у парня, который попросил песню, оказался красивым. В его исполнении лич получился мрачным, бесстрастным и очень усталым. Рефреном звучала тема одиночества. В третьем куплете снова вступила Кос: девушка-некромантка, получившая направление в глухую деревню, случайно встретила в её окрестностях лича и попыталась его упокоить. Лич, не ожидавший ни этой встречи, ни тем более атаки, был весьма удивлён. В поединке (четвертый куплет) тема растерянного, но всё ещё мрачного и усталого лича сплеталась с темой испуганной, но полной решимости некромантки. В сражении предсказуемо победил лич и в заключительном припеве снова, уже в два голоса звучала тема одиночества.
— А пятый и шестой куплет? — спросила вдруг Сандра, когда и «некромантка», и «лич» замолчали.
— Пятый и шестой? — переспросила некромантка, выразив тем самым общее удивление. — Разве они есть?
Её соседка кивнула и спросила:
— Можешь сыграть? Там те же аккорды.
Кос послушалась. Довольно неуверенно и осторожно Сандра запела. Поскольку партию лича никто для этого куплета не знал, девушке пришлось петь и за него. И совершенно неожиданно это оказалось только немногим хуже дуэта. Более низкий и немного дрожащий голос делал её «некромантку» гораздо более живой, испуганной и решительной, чем у Кос, а лича моложе и растеряннее. Речь в пятом куплете шла о том, что лич со свойственной им любознательностью — других радостей в их нежизни уже не было — решил изучить странный феномен девушки-некромантки и не оставил её лежать в лесу едва живую от магического истощения, а забрал в свою пещеру, где, когда она очнулась, состоялся странный разговор. То с переходом на обсуждение некромантии, то с угрозами. Финал оставался открытым, но заканчивалось всё припевом, первая строка которого повторялась на протяжении этого странного образца некрофольклора снова и снова, меняясь лишь незначительно: