— Ага, а ещё за малейшие оскорбления в адрес своих пускал в миры Грань, — тихо произнёс Смерть, от чего у невольной аудитории в зале ожидания, куда звук поступал в полной мере, поджилки затряслись, чего не скажешь о радетельной прислуге да взмыленной гвардии, что в боевой готовности примчалась под двери, готовые в любой момент наброситься на незваных гостей, и лишь немой приказ Главы не разрешал им обнажить оружие да пустить его в дело. — То время прошло, но ностальгирую о нём с грустью. Ну как, Вселенная, — неожиданно прямо перед собой бросил он, — одобряешь? Весь нашенский трафик для Системы тебе отдадим.
— Да, — нарушила та наконец безмолвие. Не без причины его держала, ибо материя срединных миров (даже укреплённая и напитанная энергией Предвечных) не выдержит её голоса. Однако и во владениях Извечных урон был, но куда меньший. Правда, обитателей скрутило и от этих двух букв, из-за чего собравшиеся накинули купол тишины, включив туда и случайных слушателей, которых Костя укрыл своей властью. Меж тем она продолжила. — Потрачу их на расширение.
— Ух, — покоробило Хаос от невольной глубокой вибротерапии и сопутствующими мурашками. — Никак к её голосу не привыкну. А ведь ещё совсем недавно была такой крохой, — опустил он руку до уровня колена. — «Братец, братец, покатай на закорках», — неумело спародировал Хаос, отчего засмущалась та, вспоминая былое. — Хорошее время было. А сейчас посмотри, как вымахала. Нас в соплю размазать может без проблем одним лишь голосом, — чуточку слукавил здесь сильнейший Извечный. Его-то уж точно не осилит Вселенная, но вот Гюнтера вполне. Говорить о коллегах послабже не стоит, там всё понятно. — И как она постоянно на твои слова откликается, Костя? Иной раз-то не докличешься, когда приспичит.
— Потому что по делу надо звать, а не по велению левой пятки аль со скуки, — попенял ему рекомый. — Тогда и будут внимание обращать на твой просьбы. Кстати, пока ты здесь, — перевёл внимание обратно к могучей сущности. — Что с твоей подопечной делать будем, Мироздание которая?
— А можно не надо? — тихонько попросила та. — Она образумилась. Кается.
— Это хорошо, что за разум взялась. Своевременно, — важно покивал Унион. — Но наказать надо. Или хочешь, чтоб у нас вторая Система выросла? Нет уж, увольте.
— Она ведь не со зла, — продолжила жалобить Вселенная.
— Знаю, — сокрушённо произнёс Смерть. — Да, прав ты, Хаос, совсем размяк. Раньше бы…
— Ага, — с полным самодовольством сказал тот, ведь снова оказался прав. — Даже разговора не было б. Раз, — рубанул с силой воздух, помяв пространство. — И нет больше Мироздания.
— Теперь-то что. Вон, — кивнул шутливо на Вивею Константин. — Раздобрила меня. Разнежила. Представляешь, всего лишь каждого десятого под нож пустил, и то Вселенная исполнила наказание.
— Ну, малютка, это, конечно, залёт, — с улыбкой пожурил Вселенную Пранав. — У брата из-под носа увела законное право на месть. Надо компенсировать, не то свою порцию «ата-та» получишь, как в молодости, и не посмотрю на статус. Лично выпорю.
— Не надо, — взволнованно пискнула та, ибо помнила как братскую ласку, так и гнев. — А-а-а, ещё, — воспользовалась она финальным доводом, — твой Кондратий за мою просил. Она ему не раз помогала.
— Ну ёлки! — недовольно, но с лёгкой душой пробухтел Смерть. — И тут напасть. Да что ж за Эра-то такая бедовая? — тут ушлые клерки разом переглянулись и с молчаливого согласия промеж себя переслали сии слова хронисту, дабы тот наконец озаглавил нынешнюю Эру с лёгкой подачи Константина. — Ни геноцид устроить, ни напиться, ни отдохнуть по-нормальному не можем. Одни помехи. Точно в монастырь уйду… — продолжил ещё на протяжении десятка минут бухтеть Смерть. — Со всех сторон обложили, ироды… — ещё пару минут пыхтел он, пока вездесущая обслуга облагораживала помещение. — И ведь как назло! Эх! Ладно, — подвёл он итог, иссякнув запалом. — Так уж и быть, смягчим наказание. Будет вместо Системы на наших просторах горбатиться.
— Хе, — подавился воздухом Гюнтер. — Мне б такое наказание. Это ж жирнющая возможность отожрать на казённых-то харчах.
— У этих не отожрёшься, — кинул Дашдемир в сторону Вселенной и Смерти. — Они хуже распоследнего проклятущего гоблина-ростовщика с примесью гнома-торговца, что в родстве с лепреконами будут. За каждую нецелесообразно потраченную унцию душу вытрясут, положат на место и снова вытрясут, после чего на проценты поставят до скончания веков.