Зал наполнился звуками аплодисментов и одобрительных возгласов. Графики и диаграммы мелькали на экране, а Густос с увлечением рассказывал о достижениях компании, инцидент с отсутствием доктора Дзи ушел на второй план.
— Вы все видите эти цифры? — Густос указывал на график за его спиной, где линии радостно ползли вверх. — Это благодаря вашему труду! Наш доход увеличился на двадцать процентов! — Голос его был полон энтузиазма, словно он только что открыл золотую жилу.
Из толпы кто-то поднял руку, смелость в голосе смешивалась с искренним интересом:
— Это великолепно! Но кого вы считаете ключевой фигурой в этом достижении?
Густос поправил свой цилиндр, задумываясь над мудростью вопроса.
— Отличный вопрос. Начнём с награды Лучший менеджер по продажам. И этот приз получает... наш новый сотрудник — Джессика!
Среди моря лиц, Джессика встала. Её лицо было полно удивления и неверия, как будто она только что нашла волшебный лампу.
— Я... я даже не знаю, что сказать. Спасибо!
— Вечер продолжался в атмосфере праздника, радости и гордости за общие достижения. Под сводами просторного зала витало напряжение, как будто его заполнили не только люди, но и их мечты, амбиции, страсти. Награды менялись одна за другой, и каждое объявление сопровождалось аплодисментами и блеском глаз счастливых победителей.
Когда последний лауреат получил свою награду, Густос сделал маленький, но эффективный жест рукой. В зале наступила гробовая тишина, как будто все вдруг осознали, что момент, который они так долго ждали, настал и прошел, оставив после себя лишь эхо своего величия.
— Дорогие коллеги! — начал он с особой интонацией. — Сегодня у нас есть особенное награждение. Я нечасто присуждаю кого-либо званием "Джентльмен", но сегодня именно тот день.
Все взгляды были прикованы к сцене. Кто-то недоуменно переглядывался, другие с неподдельным интересом ждали дальнейших слов.
— Внимание! Недавно в нашей компании произошел инцидент. И благодаря решительности и смелости двоих наших сотрудников преступник был пойман, — продолжал Густос. Зал в один голос начал шептаться, пытаясь угадать, о ком идет речь.
На задних рядах Генри и Фишер, чуть бледные от волнения, обменялись коротким взглядом. Они чувствовали, что это их момент.
— Я думаю, многие уже догадались, о ком идет речь, — поправив цилиндр, продолжил Густос. — Позвольте мне пригласить на эту сцену наших героев – Генри и Фишера!
Под гром аплодисментов они оба, немного смущенные, но гордые, вышли к микрофону. Их тепло принял Густос.
В центре сцены, под ослепительным светом прожекторов, стоял Густос. Его глаза восхищенно уставились на двух мужчин, стоящих рядом. Зал в восхищенном молчании наблюдал за происходящим.
— Дамы и господа! — начал Густос, поправив цилиндр. — Посмотрите на этих двух джентльменов.
Генри и Фишер, несколько смущенные таким вниманием, обменялись коротким, но гордым взглядом.
— Эти мужчины не просто заслужили этот титул, — продолжал Густос, вглядываясь в их лица, — они действовали решительно, без страха, думая о безопасности других. Такое мужество, такое самопожертвование можно увидеть только у истинных джентльменов.
В зале возникли одобрительные возгласы и шепот восхищения.
— В честь вашего мужества, — Густос торжественно протянул два величественных цилиндра, элегантные белые перчатки и строгие черные трости с золотым наконечником. — Я вручаю вам эти символы настоящего джентльмена. Носите их с гордостью и держитесь достойно, ведь вы — настоящие герои нашего времени!
Генри, беря в руки цилиндр, сказал с уважением в голосе:
— Спасибо, Густос. Мы действовали, как считали нужным. Но такое признание... это большая честь.
Фишер добавил, примерив перчатки:
— Мы просто рады, что все обошлось. И будем носить эти знаки джентльмена с гордостью.
Аплодисменты и одобрительные крики взорвали атмосферу зала. С гордостью и уважением Густос пожал руки своих героев. Затем он медленно и торжественно снял свой цилиндр, держа его перед
собой. Этот жест добавил особой величественности моменту, подчеркнув его значимость для всех присутствующих.
В тишине после мероприятия, длинные коридоры компании словно дышали пустотой. Густос, со своим характерным решительным шагом, двинулся к кабинету доктора Дзи, в то время как Джейн решила проверить лабораторию.
Дверь скрипнула на открывающихся петлях, и Густос вошёл в кабинет, словно переступая порог другого мира. Доктор Дзи, чья фигура обычно излучала непроницаемую уверенность, казался утонувшим в меланхолии, затерянным в своём холсте и венецианских мазках.