— Пирожные, — ответила я, пытаясь говорить четко. Но бисквит и начинка десерта не дали мне этого сделать должным образом.
Девочка смешно нахмурилась и сказала деловым тоном:
— Некрасиво разговаривать с набитым ртом, — она так четко и правильно говорила, что я подумала, что ей лет семь-восемь. Просто она маленького роста.
— Кто это сказал? — усмехнулась я, наконец, прожевав пирожное.
— Так мама говорит, — сказала девочка и вновь посмотрела на меня, — а почему ты не в платье?
Я совершенно не умела общаться с детьми, потому что в моем окружении их просто не было, я не знала, как с ними разговаривать и как подбирать слова, чтобы они меня поняли, но то, что этот ребенок умен, я не сомневалась. Поэтому я решила разговаривать с ней как со взрослой.
— Я терпеть не могу платья, — ответила я ей, — поэтому пришла вот так.
— Тебе все равно в этом костюме очень хорошо, — серьезно сказала девочка.
— Спасибо. У тебя тоже очень красивый наряд. Ты похожа на маленькую принцессу.
Девочка снова смешно поморщилась и сказала:
— Принцессы все глупые. Я не хочу быть принцессой.
— О, а кем ты хочешь быть? — я искренне считала, что все маленькие девочки сплошь хотят быть принцессами.
— Пьезидентом, — смело выдала моя юная собеседница и я засмеялась.
— Ты хотела сказать президентом?
— Да!
— Хорошее желание, — кивнула я.
Девочка огляделась вокруг и вновь подняла на меня взгляд:
— А как тебя зовут? — спросила она.
— Ира. А тебя?
— Анастасия, — гордо ответила девочка.
— Как княжну из мультика, — улыбнулась я, а потом поняла, что современные дети вряд ли смотрят мультфильмы моего детства. Но Настя меня удивила, ответив:
— Да. Как княжну Романову.
— О, да ты знаток истории? — я изумленно подняла брови. Боже, один из самых захватывающих разговоров сегодняшнего вечера у меня происходил с семилетним ребенком. Или ей не семь?
— Я не знаток, — замотала головой девочка, — я Настя.
— Ну да, я это и имела в виду, — усмехнулась я.
— А что там есть еще на столе? — спросила она, вставая на цыпочки. Настя мне еле доставала до пояса, очевидно, что все то, чем был украшен стол — для нее было вне зоны видимости.
— Ну, тут... — я задумалась на минуту, потом продолжила, — знаешь, может лучше, если я тебя приподниму, и ты сама посмотришь? Просто названий половины из того, что тут есть, я даже не знаю, — я опустила голову и посмотрела на девочку, которая всерьез задумалась над моим предложением.
— Моя мама говорит, что нельзя идти на руки к незнакомым, — серьезно сказала Настя.
— И твоя мама абсолютно права. Никогда нельзя идти на руки к незнакомцам. Но ведь твои родители здесь? Вряд ли я что-то с тобой сделаю, когда тут такая куча народа. К тому же, ты знаешь, как меня зовут.
Девочка еще с минуту подумала, потом кивнула и протянула ко мне руки. Я подхватила ее и, держа двумя руками, развернулась к столу.
— Только если когда-нибудь кто-то скажет тебе свое имя и позовет куда-то, не ходи с этим человеком, хорошо? Считай этот случай единственным исключением, договорились? — на всякий случай спросила я. Хватает всяких идиотов, которые таким легким способом втираются в доверие к детям.
— Договорились, — кивнула девочка и стала разглядывать угощения на "взрослом столе", — тут столько всего. У нас там только сок и всякие сладости, — протянула она.
— Поэтому ты ушла оттуда?
— Да. И еще потому что они там играют в глупые игры.
— Ты не любишь играть в игры? — подняла я брови.
— Люблю. Но не в такие. Я уже взрослая, — серьезно сказала она, а я еле сдержала улыбку. Мне она определенно очень нравилась.
— А во что ты любишь играть?
— Меня мама научила играть в шахматы. А бабушка — раскладывать пасьянс.
— Серьезно? — я от удивления чуть не уронила ее на пол. Я сама умела играть в шахматы, но настолько плохо, что проще сказать, что не умела, — и хорошо играешь? В шахматы?
— Моя мама говорит, что очень хорошо.
— Может, и меня как-нибудь научишь? — усмехнулась я.
— Я могу. Я научила играть свою лучшую подругу в садике.
— Ты молодец, — улыбнулась я и обратила свое внимание к столу.
— Что это за красная штука? — Настя ткнула пальцем в бутерброды с форелью.
— Это рыба, — поморщилась я, — очень своеобразная на вкус, но некоторым нравится.
— Я люблю рыбу, — сказала Настя, — у меня есть две рыбки — Дори и Немо.
— Как в мультфильме?
— Ты смотришь мультфильмы? — спросила Настя, глядя на меня с каким-то восхищением.
— Иногда, — пожала я плечами.
— Ты классная, — искренне сказала девочка, обнимая ручкой меня за плечо.
Мы стояли и разговаривали о мультфильмах, как я услышала женский голос за спиной:
— Настя! Вот ты где! Простите, я надеюсь, она не слишком вас утомила? — голос был совсем рядом и я готова была провалиться сквозь землю, если я ошиблась. Этого просто не могло быть. Это было просто невозможно. Но я знала, что это она. Я узнала ее голос с первой секунды.
Я медленно развернулась, все еще не веря ушам. Может, я все же ошиблась?
Передо мной стояла красивая темноволосая женщина с зелеными глазами. В черно-синем платье без лямок, разделенном будто на две части. В руках у нее была черная маленькая сумка-кошелек. Черт, я не знаю, что иногда время делает с людьми, но с ней оно явно дружило. Она выглядела потрясающе. Еще красивее, чем тогда. Она была взрослой, невероятно привлекательной женщиной, с теми же ямочками на щеках, которые появлялись, когда она улыбалась.
Я стояла, открыв рот, и не могла произнести ни звука. Она выглядела такой же. Растерянной и удивленной.
— Мама! Это Ира! Она знает столько мультфильмов и я обещала научить ее играть в шахматы. Она такая классная! — затараторила девочка.
— Да. Я знаю, — еле слышно ответила Наташа, — привет, Ира.
Наконец, какое-то оцепенение с меня спало, и я, моргнув, очнулась.
— Привет, Наташа, — нервно сглотнув, ответила я.
— Ты что, знаешь мою маму? — удивленно спросила Настя, даже не собираясь покидать моих рук.
— Да. Мы... Мы раньше дружили, — выдавила я, слегка улыбнувшись. И почему я сразу не поняла, кого мне она напоминает? На кого она так похожа, когда хмурится? Черт, я не видела Наташу пять лет. И хоть это довольно долгий срок, ее внешность довольно прочно отпечаталась в моей памяти.
— Дружили? А потом поругались? — искренне поинтересовалась девочка, чем поставила и меня, и Наташу в крайне неудобное положение. Наташа это поняла, поэтому быстро сказала:
— Милая, папа что-то хотел тебе сказать, найди его. Он был около тети Софии.
— Ладно, — кивнула девочка, и когда я опустила ее на пол, побежала вглубь зала.
Мы остались наедине. Если можно было так выразиться, когда помимо нас в зале еще присутствовало по меньшей мере человек семьдесят.
— Привет, — снова сказала она, улыбаясь, а эти чертовы ямочки вновь мозолили мне глаза.
— Привет, — я тоже ответила улыбкой, — у тебя прекрасная дочь. Я думала, ей лет семь. Она такая сообразительная, — я решила, что Настя — самая безопасная тема для разговора.
— Это точно, — тепло улыбнулась девушка, — в свои пять она с ума сводит воспитателей своей любознательностью.