— Не уходи.
Я снова развернулась и увидела, что девушка продолжала стоять в той же позе, не оборачиваясь.
Да как вообще она узнала, что я здесь? Я была как чертов ниндзя!
— Как ты... Как ты поняла, что я тут? — пробормотала я.
— Ты наверняка считаешь себя тихой, как самурай? — усмехнулась девушка и выпрямилась, оборачиваясь. Она спиной оперлась о край подоконника и сложила руки на груди.
— Ну, вообще-то, я бы использовала определение "ниндзя", — сказала я, облокачиваясь о дверной проем и тоже складывая руки на груди.
— О, чтобы быть ниндзя тебе надо поработать над своим дыханием. Ты очень громко сопишь, — сказала она, слегка улыбаясь. Хотя эта улыбка мне показалась вынужденной.
— Да я просто немного простудилась! — возмутилась я и для убедительности шмыгнула носом.
— Да. Конечно.
С минуту мы провели в неловком молчании, пока, наконец, я не произнесла:
— Извини, что я так резко... Я просто...
— Ира, может, поговорим? — серьезно сказала Наташа, смотря на меня.
Я перевела взгляд в пол, немного пожевала губу и ответила, слегка кивнув:
— Давай.
— Тогда в гостиную?
— Да.
Мы вернулись в комнату и сели на разные стороны дивана, соблюдая дистанцию, которая, на мой взгляд, была просто необходима. Наташа провела ладонями по своим бедрам, будто настраиваясь, и сказала:
— Я не знаю, с чего лучше начать, поэтому спроси меня, почему я развелась с мужем.
Я знала, что этот разговор рано или поздно настанет, но я не знала, была ли я в тот момент готова к нему. Но из уважения к смелости этой женщины, я решила быть открытой.
— Ладно, — кивнула я, — почему ты развелась с мужем?
— Черт, а это непросто, — выдохнула Наташа, нервно улыбаясь, — но ладно. Я развелась с Петром, потому что... В общем, ты была права. Ты была права на все сто процентов, когда говорила, что я не люблю его. Я его не любила. Это правда. Я его уважала, я к нему привыкла, но... Это все. Тогда я не осознавала, что это будет настолько тяжело. И он чувствовал, что я отдалилась. Отдалилась так сильно, что возобновить все то, что было когда-то уже не представлялось возможным. В моем сердце не было для него места. Ты заняла все пространство, — с каждым словом речь Наташи становилась все быстрее и громче. Меня оглушали ее слова. Били в самую душу, в самое сердце, и так измученное и изрядно покалеченное. Пробивали мою броню, которую я долго выстраивала. Я поняла, что просто не смогу, что не смогу дослушать ее, поэтому я грубо оборвала девушку, тихо, но твердо сказав:
— Зачем?
Казалось, мой вопрос привел ее замешательство, потому что Наташа минуты две просто смотрела на меня, а потом спросила:
— Что именно?
Хотела бы я сама знать ответ на этот вопрос. В моей голове было столько нерешенных задач, что они смешивались в одну кучу, и я не могла разобрать, что меня интересует сильнее.
— Зачем это все? Зачем ты говоришь мне об этом сейчас? Зачем ты вышла за него тогда? Черт, Наташа, зачем ты это делаешь? — я зарылась руками в волосы и убрала их назад.
Я поняла одно. Моя дамба прорвалась. И у меня больше нет сил держать это в себе, поэтому я выдохнула и посмотрела на нее.
— Наташа, ты даже представить себе не можешь, сколько раз я представляла этот разговор. И пять лет назад, и пару месяцев назад. Сотни раз. Сотни чертовых раз. Я мечтала высказать тебе все, что накопилось у меня внутри. Всю эту боль, все мои чувства, которые ты просто отвергла, выбрав мужа. Все это настолько отравляло меня, что у меня было ощущение, что я просто... сгнила изнутри, понимаешь? Я в жизни никого не любила как тебя. Но ты ушла. И сейчас ты сидишь передо мной и говоришь, что твоя личная жизнь не сложилась из-за твоих чувств ко мне. Где ты была раньше, Наташа?! — я уже не ощущала, что по моим щекам катятся слезы, но я видела, что ее лицо тоже мокрое. Я била по больному. Я это осознавала. Но она должна была узнать, что было со мной, когда она ушла, — где ты была, когда я звала тебя ночами?! Где ты была, когда я не могла даже говорить от боли?! Ты оставила меня. Ты же разрушила все, что у нас было! — мой голос звучал на всю квартиру, и я надеялась, что здесь достаточно толстые стены.
— А что мне оставалось?! — похоже, не у одной меня был эмоциональный вечер откровений, — мне было двадцать пять, моя жизнь на тот момент устоялась, и я влюбляюсь в тебя! В студентку! И узнаю, что у меня будет ребенок. Что мне надо было делать?! Заставить тебя бросить учебу и отправить работать?! Я не могла тогда уже думать только о себе, во мне была новая жизнь! Мы не в чертовой сказке, где любовь и добро побеждают. Да, мне было страшно. Мне было страшно бросить все, потому что не было гарантий, что ты меня потом возненавидишь за то, что я забрала твое время! Тебе было двадцать лет! В двадцать лет люди не должны пахать, чтобы обеспечить кого-то, если есть возможность пробиться в жизни! Получить образование, построить карьеру, жить, в конце концов!
— О, скажи еще, что твое решение было поступком ради меня. Потому что это все херня!
— Нет. Не ради тебя. Но и ты не стояла на последнем месте. Если тебе станет от этого хоть немного легче, то поверь мне, я не была счастлива. Моя беременность несколько раз была под угрозой, потому что я доводила себя до нервного срыва. Ты мне снилась каждую ночь. Я просыпалась на мокрой подушке, заходясь в истерике. Я мужа чуть не свела с ума и сама едва не загремела в психушку. Поэтому не надо мне говорить о боли. Мне о ней все известно. Только не забывай, что помимо этого, я знала, что это моя вина. Что это было мое решение. Которое сломало не только меня, — уже тише закончила Наташа и замолчала, вытирая слезы.
Мы сидели молча очень долго. Не смотрели друг на друга, каждая из нас думала о чем-то своем.
Наконец, я подняла голову и встретила ее взгляд. Видимо, она уже некоторое время смотрела на меня.
— И что теперь? — спросила я, смотря куда-то мимо нее.
— Знаешь... — Наташа задумчиво посмотрела в пол, чуть повернув голову, — я за это время, что мы не виделись, задавалась только одним вопросом, на который боялась ответить сама себе.
— Что за вопрос?
— Смогу ли я еще когда-нибудь полюбить кого-нибудь также? Хотя нет, даже не так. Смогу ли я когда-нибудь вообще полюбить? Еще раз. Я всегда задавала себе этот вопрос.
— И что, нашла ответ?
— Определенно.
Я молча смотрела на нее и ждала, что она скажет.
— Когда на той свадьбе ты обернулась, с Настей на руках, я поняла, что нет. Никого и никогда я не смогу полюбить. Ни просто, ни тем более, как тебя. Просто потому что не прошло ничего. И когда я вижу, как вы общаетесь с Настей, у меня сердце разрывается от того, что это все могло быть все эти пять лет.
— Непрожитая жизнь, — тихо усмехнулась я сама себе.
— Что? — не расслышала Наташа.
— Нет, ничего, — покачала я головой, — я... Я очень устала. И я хочу пойти домой. Если ты не против, мы поговорим об этом в другой раз. У меня голова разрывается от сегодняшнего вечера. Я не хочу говорить что-то сгоряча или не обдумав. Я больше не хочу совершать ошибок. Некоторые из них слишком болезненные.
— Ты считаешь наши отношения ошибкой?
— Нет. Я считаю ошибкой саморазрушение. И больше я этого не допущу.
— Я поняла.
— Извини. Я лучше пойду. Не провожай меня, — я поднялась и, поцеловав девушку в лоб, вышла из комнаты.