— Но я… Я не думала, что погибнут люди.
Великан отваживается положить руку мне на плечо.
— По-моему, ты совсем закоченела. И наверняка у тебя шоковое состояние. Давай-ка пойдем в дом и там подумаем, что нам делать.
Мне вовсе не хочется, чтобы он так ворковал со мной — в душе у меня и так царит раздрай. Какая-то моя часть желает броситься к машине и сломя голову помчать обратно в Лондон. Другая часть еле сдерживается, чтобы не закатить Клементу истерику, что из-за него я влипла в ужасную историю.
— Заодно и покопаемся там, — добавляет великан. — Разве не за этим мы сюда и приехали?
— Я даже не знаю. Все это теперь кажется таким… неважным.
— Погоди еще, пройдет пара дней, и уже не будет казаться.
— Ты так думаешь?
— Ага? Ты будешь жалеть, что не воспользовалась возможностью отыскать свидетельства преступлений этих мудил на протяжении многих лет. И, пупсик, не найдешь ты — найдет кто-нибудь другой.
Мои и без того саднящие щеки обжигают ледяные капли. Этого стимула вполне достаточно, чтобы принять решение.
— Ладно, — вздыхаю я. — А что насчет Алекса?
Клемент смотрит на безжизненное тело на земле.
— Сомневаюсь, что он куда-нибудь уйдет.
34
Пока мы идем по лужайке к дому, я перебираю варианты дальнейших действий.
— Как думаешь, может, вызвать полицию?
— Не, ни в коем случае.
— Почему?
— Я тебе уже говорил, что не доверяю им. А у нас этот дохлый чувак у сарая, которого придется как-то объяснять. Следующие полгода нас будут мурыжить на допросах, пока не придумают, что на нас повесить.
— И что тогда? Просто обыщем дом и поедем назад в Лондон?
— Именно. Если что-нибудь найдешь, сможешь написать свою статью. А где ты раздобыла доказательства, рассказывать вовсе ни к чему. Кто вообще знает, что мы здесь?
— Никто не знает, но я уже не уверена, что хочу писать эту статью.
— Ты издеваешься? Ты только ради этого и ввязалась в эту фигню, разве нет?
— Да, но это было до того… до того, как погибли люди.
Не стану отрицать, журналисты отнюдь не славятся своими высокими моральными принципами, однако извлекать выгоду — как финансовую, так и карьерную — из смерти двух человек правильным мне все-таки не представляется.
— А как же все эти люди, которые пострадали из-за «Клоуторна»? Как насчет той цыпочки Стейси — разве она не заслуживает правды о смерти своего отца?
— Что ж, наверно, заслуживает.
— Послушай меня, пупсик: мы все делали правильно. Ну да, парочка шельм в процессе отдала концы, но с плохими людьми порой и происходит плохое. И они сами знают, чем рискуют.
— А ты сам, Клемент? Ты плохой парень?
— Не мне об этом судить.
— А кому же еще, если не тебе?
Мы доходим до конца лужайки, и великан указывает на большие стеклянные двери в задней части дома.
— Попробуем пробраться здесь, — комментирует он, игнорируя мой вопрос.
А у меня уже нет сил добиваться ответа, и я просто устало бреду за ним.
Он дергает за ручку, и дверь скользит в сторону, что меня совершенно не удивляет. Даже если у хозяина этого дома и имелся пистолет, сельские жители, как правило, мало беспокоятся насчет пришлых взломщиков.
Клемент манит меня внутрь и закрывает дверь. Приятно оказаться в тепле и тишине, хотя мне по-прежнему неуютно от идеи копаться в доме мертвеца. Но если я поделюсь своими сомнениями, великан лишь отмахнется, мол, Алекс вряд ли станет возражать.
Мы оказываемся в небольшой кухоньке, обставленной старомодной мебелью из сосны. Выглядит совершенно заурядно, и если где-нибудь в доме и хранятся свидетельства деятельности «Клоуторна», то уж навряд ли среди упаковок овсянки и макарон. Тем не менее Клемент открывает холодильник и после беглого осмотра извлекает из него тарелку с колбасным рулетом. И тут же откусывает добрую половину пирожка.
Я одариваю его гневным взглядом.
— Что? Я кроме завтрака ничего не ел!
Вы только посмотрите на него: не далее как десять минут назад он вытащил нож из груди убитого, а теперь как ни в чем не бывало пожирает его еду!
— Кто попусту не тратит, тому всегда хватает, — изрекает великан и приканчивает рулет.
Я закатываю глаза и киваю на единственную внутреннюю дверь на кухне. Меня вдруг осеняет мысль:
— Черт, а если в доме кто-то есть?
— Кто, например?
— Не знаю… Но ведь у Алекса здесь была назначена встреча на два часа. И без посторонней помощи он ни за что бы не оттащил тебя в сарай, так что в какой-то момент времени наверняка тут был кто-то еще.