— Знаете что, Клемент? Как говорится, нападение — лучший вид защиты.
— Еще говорят, поспешишь — людей насмешишь. К чему ты ведешь?
— К тому, что нечего мне рассиживаться. Не хочу постоянно озираться по сторонам, пока этот Аллан Тим планирует, как бы заполучить свой блокнот.
— И что ты предлагаешь?
— Выйти на Тима самой.
— Может, расскажешь как?
— Помогите мне разузнать о «Клоуторне». Если я добуду убедительные доказательства деятельности клуба, сам блокнот станет не столь важен, так же как и Аллан Тим, кем бы он там ни был.
Призыв мой исходит скорее от сердца, нежели от рассудка. Я слишком полагаюсь на человека, едва мне знакомого, и хватаюсь за историю, которая запросто может оказаться лишь плодом его воображения. Тем не менее я готова рискнуть. Потенциальный выигрыш слишком грандиозен, чтобы пренебрегать подвернувшейся возможностью.
Внимание великана сосредотачивается на капельках конденсата, сбегающих по холодному бокалу.
— У меня есть деньги, Клемент. Я могу вам заплатить.
— Дело не в бабках, — бурчит он.
— В чем же тогда?
— Я всего лишь один мужик.
— Да, зато какой мужик!
Великан поднимает на меня взгляд, секунду-другую мы смотрим друг другу в глаза, и он снова переводит взгляд на бокал.
— Что ж, — фыркаю я, — тогда я сама.
Сочтя разговор законченным, забираю со стола блокнот и пачку сигарет и бросаю их в сумочку. И когда уже встаю, Клемент вдруг тянется через стол и хватает меня за руку.
— Два условия, — вздыхает он.
Я опускаю взгляд на его руку. Любой другой мужчина за подобный поступок уже схлопотал бы пощечину, однако хватка Клемента скорее обнадеживает, чем раздражает.
— Слушаю.
— Во-первых, ты постоянно остаешься у меня на виду.
— Будет неловко, когда кому-то из нас понадобится в туалет.
— Я совершенно серьезно, пупсик.
— Допустим, но мне же нужно будет ездить на работу.
— Я буду провожать тебя и встречать по окончании рабочего дня.
— Хорошо, как-нибудь переживу. Второе условие?
— Мне нужен телефон. Самый простой. Просто на случай, если тебе понадобится срочно мне позвонить.
— У вас нет мобильника?
— Пока не было необходимости.
— Как же тогда с вами связываются?
— А со мной никто не связывается.
Он наконец-то отпускает мою руку, и я снова сажусь за стол.
— Телефон можно будет купить утром. У меня рядом с домом как раз есть магазинчик.
Клемент кивает.
— Так мы договорились?
— Похоже на то.
— Замечательно.
Хоть это и не совсем «звоночек», но сердце у меня радостно трепещет. Наконец-то удалось ухватиться за что-то стоящее! Хотя, судя по мрачному выражению напарника, моего энтузиазма он не разделяет.
— Клемент, вы уверены, что хотите мне помогать? По вам не скажешь, что вы горите желанием.
— Это вопрос не желания, пупсик, а необходимости.
— Вас никто не заставляет.
— Неужто? — бурчит он и встает. — Мне нужно покурить. Идешь?
Я не заставляю себя упрашивать. Остаточный шок и две порции бренди разожгли у меня зверскую жажду никотина.
Мы пересекаем зал и выходим в уменьшенную версию тюремного прогулочного дворика.
— Какой очаровательный пивной сад, — комментирую я. — А это ведро с окурками — просто шик!
Клемент пропускает мой сарказм мимо ушей и выуживает из нагрудного кармана сигареты. Я выковыриваю сигарету из своей многострадальной пачки и прикуриваю от любезно предложенной зажигалки.
Первая затяжка вызывает неописуемые ощущения. Я всецело признаю, что курение — ужасная привычка, и все же не думаю отказываться от нее, поскольку сократила ежедневные десять сигарет до четырех-пяти в месяц.
Какое-то время мы молча курим. Возобновлять разговор приходится мне.
— Деньги, разумеется, пополам.
— Деньги?
— Истории вроде этой могут принести целое состояние.
— Пупсик, я же сказал тебе, деньги меня не интересуют.
— Да бросьте. Деньги нужны всем.
— Мне только и нужно, чтобы хватало на выпивку, сигареты и еду.
— А ипотека?
— Я зарабатываю вполне достаточно, чтобы снимать себе хату.