— Ни в какую больницу я не поеду!
Молоденький и, наверно, симпатичный парамедик усаживается на каталку рядом со мной и мягко говорит:
— Эмма, это ради вашей же пользы.
— Нет. Мне нужно… разобраться… С делами. Со страховкой…
— Я присмотрю за ней, — раздается вдруг хриплый голос.
Поворачиваю голову к задним открытым дверям скорой: возле них на страже стоит Клемент.
— Ей нужно пройти обследование, — возражает парнишка. — Я настоятельно рекомендую…
— Я сказал, что присмотрю за ней.
— Как скажете. Но ей придется подписать заявление об отказе от госпитализации.
Мне вручают планшет, и я, даже не читая, корябаю внизу свою подпись. Поднимаюсь и на ватных ногах выбираюсь из фургона.
— Ты уверена, что в порядке? — хмуро осведомляется великан, беря меня под руку.
— До порядка мне как до луны, но в больницу я не поеду.
Он отводит меня под относительное укрытие автобусной остановки, торцевая стенка которой представляет собой подсвечиваемый рекламный щит, живописующий прелести страхования жилища. Мне, впрочем, отнюдь не до иронии ситуации, и я просто прислоняюсь к плакату, пока не отпустит головокружение.
Клемент молчит, в то время как я мужественно пытаюсь собраться с мыслями.
— Поджог, — выдавливаю наконец. — Почему?
— В девяти из десяти случаев, пупсик, поджигают из-за страховки. Если дела в бизнесе пошли плохо, только так и можно выкарабкаться.
— Но в кофейне отбоя от клиентов не было.
— Ну, может иметься и другая причина. Сделки за наличный расчет очень удобны для отмывания денег. Может, владельцы забегаловки торгуют наркотой или что другое мутят. Вот конкуренты и решили наступить им на горло.
Я качаю головой.
— Я знакома с владельцем, Дэйвом, такой не станет впутываться во что-нибудь сомнительное.
— Тогда не знаю. Но сейчас это не важно. Нужно разобраться с тобой.
Обычно-то я разбираюсь сама с собой посредством длительного отмокания в ванне с бутылочкой вина и последующим просмотром на диване какого-нибудь отстойного телешоу. Внезапно на меня обрушивается убийственная реальность: нет больше у меня ни ванны, ни дивана, ни самого дома.
Ничего больше у меня нет.
Чуть ли не против воли принимаюсь мысленно составлять опись своих потерь. Из практичного: абсолютно вся одежда, ноутбук, кухонные приборы, телевизор и личные документы, включая паспорт и свидетельство о рождении. Из сентиментального: фотографии мамы, украшения, экземпляр «Гарри Поттера» с автографом, что Эрик подарил мне на сорокалетие.
Следом обрушивается еще одно осознание: тысяча шестьсот фунтов наличными, припрятанные в кухонном ящике. Это и еще кое-что, связанное с отцом.
— Ох ты ж, мать твою! — исторгаю я стон.
— Что?
— Блокнот! Я оставила его на журнальном столике в гостиной.
— Хреново. Но ты же вроде переписала все…
— Да, на ноутбук. Который превратился к бесформенную кучку дымящегося пластика.
Клемент качает головой.
— А впрочем, таблица со списком членов «Клоуторна», возможно, сохранилась на моем облачном аккаунте.
— Где-где сохранилась?
— На облачном аккаунте. Это база данных в «облаке».
— Вот насчет облака ни хрена непонятно.
— Не бери в голову. Главное, что могла сохраниться копия моей таблицы.
— Где?
— В этом и заключается смысл облачного аккаунта — я могу получить доступ к своим файлам в любом месте с любого устройства.
Пока Клемент недоуменно хлопает глазами, я достаю из сумочки смартфон. Разблокировав экран, вижу уведомление о текстовом сообщении. Наверно, я пропустила его в хаосе, последовавшем после встречи с констеблем.
Стучу по иконке и читаю послание:
Я тебя предупреждал. Не суйся, а не то потеряешь не только дом.
Мне приходится прикладывать усилия, чтобы воздух поступал в легкие, но даже так я задыхаюсь.
— Пупсик, что такое?
Если до этого я не испытывала шока, то теперь-то, черт побери, он точно меня охватил. Протягиваю телефон Клементу.
— Это… это от Таллимана.
Он читает, и на лбу его пролегают глубокие складки.
— Не понимаю, — произносит великан. — На хрена ему было сжигать твою хату, если он дал тебе шанс отправить назад чертов блокнот?