— А я так не думаю, Терри — или ты предпочитаешь, чтобы тебя называли Таллиманом?
Его реакция отнюдь не та, что я ожидала.
— И ты еще называешь себя журналисткой, — фыркает он. — Да ты ни черта не знаешь, так ведь?
Мы с Клементом хмуро переглядываемся.
— Никакой я не Таллиман, — продолжает Браун. — Делайте что хотите, все равно ничего не добьетесь.
— Чушь! — взрываюсь я.
— Мне плевать, веришь ты мне или нет. Но ты вправду думаешь, что я Таллиман и при этом лично занимаюсь такой вот грязной работой?
— Тогда почему ты ей занимаешься? Сначала заплатил этому парню, чтобы он ограбил меня, а потом чтобы сжег мою квартиру! И уж точно это ты инициировал мое отстранение в «Дейли стандарт»! Почему?
— Всего этого я не отрицаю, но дело в том, что у меня не оставалось выбора. Как и у остальных членов «Клоуторна».
— А я повторяю: чушь!
— Хочешь верь, хочешь нет, но я ничего этого не хотел. Если бы я не разобрался с тобой и твоим расследованием о клубе, мои… мои проступки в прошлом… предали бы огласке.
— Что еще за проступки?
— Так я тебе и сказал!
— Мой друг может быть очень убедительным. Предпочтешь вспомнить сам, прежде чем я попрошу его снова тобой заняться?
Браун закатывает глаза и качает головой.
— У меня была игровая зависимость, — вздыхает он. — И дела пошли совсем скверно, я достиг той грани, когда мог все потерять. Но я попросил об услуге.
— Дай угадаю: через Таллимана?
— Да, — морщится толстяк. — И благодаря этой услуге я избежал очень большой беды. Штука в том, что услуга эта была не совсем законной.
— То есть ты утверждаешь, что сделал все это только потому, что тебе угрожали?
— Именно это я и утверждаю. Я-то полагал, что «Клоуторн» уже дело давнего прошлого. И так оно и было, пока ты не раскопала этот чертов блокнот и не запостила его фотографии.
Впервые за весь наш разговор я улавливаю в его голосе нотки искренности. И на меня обрушивается ужасающее осознание: Терри Браун вовсе не Таллиман.
— Кто заставил тебя это сделать?
— Разумеется, он… Таллиман.
— И кто такой Таллиман?
Вопрос задаю более с надеждой, нежели с ожиданием. Исходя из уже имеющегося опыта, навряд ли я получу ответ.
Браун опускает взгляд и, немного помолчав, произносит:
— Я не знаю.
— Врешь!
— Нет, клянусь. Не знаю.
Однако я вижу, что он лжет, и, несомненно, ему это понятно. Как-никак, мы оба занимались журналистикой достаточно долго, чтобы уметь улавливать малейшие обличительные признаки. Он выпрямляется и вновь заявляет о своем неведении, на этот раз гораздо убедительнее. Но слишком поздно.
— Терри, хватит морочить голову. Если Таллиман не ты, мы хотим знать, кто он.
— Честное слово, не знаю! — блеет он.
— Нет, знаешь, и у тебя ровно десять секунд, чтобы назвать имя. А будешь продолжать отнекиваться, я ответственности за действия своего друга не несу!
Клемент выуживает из кармана нож, конфискованный у Джейдона. Резким движением кисти раскрывает его и выразительно проводит пальцем по лезвию.
— Острый, охренеть, — буднично замечает он и смотрит на Терри. — Надеюсь, детей ты больше не планировал.
— Пожалуйста…
— Десять.
— Боже мой, Эмма!
— Девять.
Великан делает шаг вперед.
— Восемь.
— Я не знаю!
— Семь.
— Но это же нелепо!
— Шесть.
Клемент подступает к журналисту еще ближе.
— Пять.
— Ты об этом пожалеешь! Клянусь!
— Четыре!
Браун озирается по сторонам в поисках пути к бегству, но такового не существует.
— Три!
— Черт тебя возьми! — скулит он. — Ладно, я скажу.
Я уже собираюсь прикрикнуть на него, чтобы не тянул, как вдруг глаза Терри округляются на что-то у меня за спиной.
Машинально оборачиваюсь, однако мышцы шеи толком даже не успевают включиться в работу, как воздух прорезает оглушительный грохот. Звук можно было бы даже принять за громкий выхлоп машины. Я наконец поворачиваю голову: никакой машины нет, лишь высокий и худой паренек с пистолетом.
— Джейдон! — ахаю я.
Он стоит метрах в шести, целясь прямо в нас. Взгляд у него остекленевший, выражение лица полностью отсутствующее. Я догадываюсь, что его зомбированное поведение объясняется дозой кетамина или какого-то другого галлюциногена. Ситуация скверная, что и говорить.
Джейдон делает пару нетвердых шагов вперед, с очевидным усилием пытаясь сфокусировать взгляд. Вновь останавливается, уже метрах в четырех от нашей компании. С такого расстояния не промахнется даже обдолбанный юнец.