Неруда захотел добиться расположения этой певицы с раскатистым, заразительным смехом. И добился. Возник роман. Но поэт в ту пору был занят по горло делами. Женщина, чей смех слетал птицей, исчезла. Вскоре Пабло отправился на Север Чили. А его подруга, чье имя он толком не запомнил, уехала в Мексику. Словом, все кончилось. Еще одно дорожное приключение, не более…
Некоторые утверждают, что дом поэта «Лос Гиндос», который он сам окрестил «Мичоакан», вошел в число трех самых гостеприимных писательских домов Латинской Америки. Два другие — дом Виктории Окампо в Сан-Исидро (Аргентина) и дом Гильермо Валенсии в Попайяне (Колумбия)…
В «Мичоакане» — новый гость. Один из истинно латиноамериканских, а если воспользоваться словами Поля Валери, «самых субстанциальных» писателей континента. Это — Мигель Анхель Астуриас. Неруда встретил выдающегося гватемальского романиста с распростертыми объятиями. Еще бы! К нему приехал близкий и дорогой друг, «великий индюк», автор романа «Сеньор президент», который как бы заново, на высочайшем художественном уровне открывает романный цикл о латиноамериканском диктаторе. Предтечей этого цикла можно считать испанского писателя Валье Инклана, создавшего роман «Тиран Бандерас»…
Пабло Неруда разъезжает по всей стране. Ему сообщают, что его произведения печатаются за границей. В Чехословакии издали «Испанию в сердце». В Дании и в Соединенных Штатах вышло «Местожительство — Земля». Неруда узнает, что в Сан-Паулу расхватали, словно горячие пирожки, его книгу «Двадцать стихотворений о любви и одна песня отчаяния» на португальском языке.
Однако давно известно, что далеко не все любят поэзию. Да к тому же у Неруды уже есть серьезные враги, причем не только откровенные, но и скрытые. Среди них — новый президент Чили. Подумать — Неруда столько сделал для его победы на выборах! Разве не он возглавлял всю пропагандистскую работу в предвыборной кампании? Разве не он написал стихотворение «Народ зовет его Габриэль!»? Разве не он читал это стихотворение перед тысячами людей, заполнявшими трибуны Национального стадиона? Поэт читал его повсюду: в больших и маленьких городах, в поселках, в деревнях. Оно стало гвоздем программы в предвыборных выступлениях. Да… но Габриэль, воспетый в стихах, вовсе не эпический герой. К тому же он плохо разбирается в поэзии. Для него она — китайская грамота. Но главное — его бесит огромная популярность Пабло Неруды. Однако он умелый лицемер. У него всегда наготове какая-нибудь любезность. Он умеет показать в улыбке все тридцать два зуба…
Гонсалес Видела помнил, что его победа на выборах во многом зависела от поддержки коммунистов. Тонким голосом, почти фальцетом (у него была скверная дикция, и он глотал окончания слов), Гонсалес Видела однажды сказал знаменательную фразу:
«Нет и не будет такой силы — ни божьей, ни человечьей, — которая смогла бы столкнуть меня с коммунистической партией».
Наша партия приняла решение не входить в состав нового правительства, которое пришло к власти при ее активной поддержке. Одна из главных причин — атмосфера «холодной войны». Но Гонсалес Видела, вступив на пост президента, пришел на пленум Центрального Комитета чилийской компартии и попросил его выслушать. Он говорил прочувствованные слова, за которыми скрывался явный шантаж. «Вы носите партийные билеты в карманах пиджаков. У меня этот билет — в сердце. Если в моем кабинете не будет коммунистов, я подам в отставку». После этого coup de théâtre[124] пленум принял решение о вхождении коммунистов в правительственный кабинет.