На днях в Париже выйдет роскошное издание моей поэмы (100 экземпляров с иллюстрациями Пикассо, Дали, Тамайо, Миро, Матта, Портинари, Сикейроса, Лэма, Саньярту, Полео и одного испанца, чье имя я запамятовал). Вся выручка предназначается пострадавшим от землетрясения и на восстановление разрушенного. Наберется несколько миллионов!
Больше ничего не пишу, хочу получить ответ от тебя. Позвони Лаурите и на месяц отправляйся в Исла-Негра. Не сиди сиднем!
А пока мы с Матильдой крепко и нежно обнимаем тебя. Тоска нас уже потихоньку грызет.
134. «Барбудос», вошедшие в историю
Объехав столько стран и столько всего написав, Неруда не спеша, пароходом, возвращается домой. Перед отплытием он отправил мне несколько строк из Марселя:
«11 ноября 1960. Замок Иф среди антилитературных волн. Молодые портовые поэты — все как родные братья. Старый порт — канаты и паруса. Чудесный порт Монте-Кристо, первого барбудо в истории. Завтра отплываем на Кубу. Надеюсь еще до наступления 1961 года наговориться взахлеб с кандидатом в депутаты от Исла-Негра. Обнимаем.
12 апреля 1960 года, то есть чуть больше чем через год после победы Кубинской революции, на борту пакетбота «Луи Люмьер», следующего из Европы в Америку, Неруда заканчивает «Песню о подвиге». Автор предваряет книгу обращением к читателю, где есть такие строки: «Итак, я посвящаю ее освободителям Кубы — Фиделю Кастро, его соратникам, всему кубинскому народу. Я посвящаю ее всем тем, кто в Пуэрто-Рико и в остальных объятых пламенем странах Карибского бассейна сражается за свободу и правду, постоянно подвергаясь угрозе со стороны Соединенных Штатов»[185]. В этом же обращении поэт говорит: «Здесь я вновь исполняю — и с гордостью — свой долг поэта общественной пользы, иначе говоря, чистого поэта в буквальном смысле слова»[186]. Неруда хочет внести свой вклад: «Столько выстрадали наши народы, что мы дадим им слишком мало даже тогда, когда отдадим все»[187].
Стихи из своей карибской книги он читал по всей Латинской Америке. Неруда гордился тем, что был первым в мире поэтом, посвятившим свою книгу Кубинской революции, которую, несмотря на некоторые печальные недоразумения, поддерживал до самой смерти.
«Песня о подвиге» начинается стихотворением «Пуэрто-Рико — Пуэрто-Побре»[188]; оно навеяно, как рассказывает сам поэт, впечатлением, потрясшим его до глубины души, когда он еще юношей оказался в этой стране по пути в Ориенте. Пуэрто-Рико — край-заложник. В третьем стихотворении Неруда клеймит подонков, которые обесчестили кровь Сандино и семя, посеянное Рубеном Дарио. Неруда не дожил до победоносной революции в Никарагуа, но он предвидел ее, призывая «наследников шпаги разъяренной». «Сандино башней был, увенчанной знаменами, / Сандино был ружьем с зарядом упованья». Сомоса же для поэта — «предатель, / торгаш, палач…» Явился мужественный Ригоберто Лопес, вспыхнул, как молния, и угас. Таковы и горе и борьба в Центральной Америке. Убийство в Гватемале. «В Сальвадоре — смерть».
В четвертом стихотворении Неруда переносит читателя на Кубу. Появляется Фидель. «Фидель, пятнадцать храбрых и свобода / ступили твердо на песок прибрежный»[189]. Неруда вспоминает человека, которого видел издалека и вблизи, вспоминает сияющие глаза Кубы — он вспоминает Марти. А рядом с Марти, через годы и расстояния, различает облик нового вождя.