– Да это ж его батат, вообще-то. Конечно, пацану тоже нажарим, а то уж совсем по-свински было бы. М-м-м, пахнет-то как!..
– Главное, не торопитесь, – и Амико ушла к ручью почистить батат и нарезать очередную порцию.
– Хм, – неопределенно фыркнула Кейко, вдыхая аромат вместе с русским. – Всегда я завидовала кулинарному кун-фу Ами-тян. Сама я готовить умею, но она гораздо лучше. До сих пор помню, как она бенто[8] готовила своему... э, в общем, бенто готовила.
– Кулинарное кун-фу – это хорошо сказано, – согласился Иван, жадно втягивая воздух. – Я б не отказался, чтоб и мне готовили бенто. Только у нас, во-первых, не принято, а во-вторых – мне некому. Матери некогда, а имота лентяйка, я ей даже сам завтрак готовил иногда, потому как раньше вставал. Но все, кончилась у нее малина, как я в армию ушел. Пусть теперь сама напрягается... бва-ха-ха! – злорадно хохотнув, он покосился на Амико, которая с серьезным выражением лица строгала батат, и, понизив голос, поинтересовался: – Вот даже завидую тому, кому готовит Акеми-сан, здорово ему подфартило. Только что же она тогда так убивалась? Ну, ночью-то?..
– Да нет у нее никого, – мгновенно занервничала Кейко, поняв, что невольно затянула собеседника на тонкий лед. – Ну, в общем... Эм... Ладно, она про меня все выложила, и я посплетничаю. Банька-сан, вы ведь видите, что Ами-тян очень красивая? Она очень популярна у нас в школе, но ни с кем не встречается. У нее... ну, вроде как сердце разбито, вот.
Иван сочувственно кивнул.
– Точно говорят: не родись красивой, а родись счастливой. Парней ваших я понимаю – к эдакой принцессе эльфов запросто не подойдешь. Как посмотрит ледяным взглядом. Тем более, говоришь, сердце... А что значит, разбито?..
– Да так и разбито. Она добрая, вы не подумайте, ледяным взглядом не смотрит. Она просто вообще не смотрит. Тут вот какое дело – семейная чванливость ей по наследству не передалась. Мы рассказывали уже, какие у нее родители, да дедушки с бабушками туда же... В общем, Ами-тян вроде как из благородного общества, из богатой и приличной публики. Когда мы учились на первом году старшей школы, в одном классе оказались. И был тогда один мальчик... кхм, ну, вы понимаете. В общем, он ей нравился, она ему тоже. Только он был не из благородных. Мать у него хостесс в баре работала, а отца давным-давно след простыл. Бедный был, даже учиться после школы продолжать не собирался, работать идти хотел. Нормальный парень, не дурак, не пьяница, даже не курил. Они и познакомились-то на стадионе, когда Ами-тян бегала. Ну, Ами-тян вроде как все равно было, какой он, да только не в ней оказалось дело. Ее дед, тот самый, который старый самурай, с вашими воевал во Вторую Мировую, как-то узнал, что у нее ухажер есть. Ну и чуть у старика крышу не снесло – сущий разгром ее родителям устроил. Мол, как это так, какой-то оборванец – и к благородной девице подходы делать осмеливается. Запретить велел и не пущать. Только они все равно украдкой на свидания бегали. Без грязи, даже поцеловаться вроде не успели. Не то, чтобы у нас, у японцев, с этим так строго, но тут уж кто как себя поставит. Они разве что за руки подержались. Но дед не успокоился. Поймал однажды этого паренька и давай ругаться. Да так разошелся, что тростью его стукнул. Ну, парень машинально и отпихнул старика. А тот возьми и упади. В общем, старик попал в больницу, а у Ами-тян с ухажером были какие-то непростые разговоры, и... в общем, он перевелся из школы, а она делала вид, что все так и надо. Только у нее до сих пор что-то такое осталось – может, по нему и сохнет. Когда старик через год от инфаркта умер, Ами-тян даже искать пробовала. Да не нашла.
– М-да, грустная история. Старичков толкать нехорошо... я этого тоже не одобряю. Хотя, видно, тот еще гриб. Да, и грустно, что она его не нашла, может быть, не мучилась бы так теперь. А то на нее же смотреть страшно было. Я ей даже пистолет дал с пустой обоймой на всякий случай – вдруг решит это... по-вашему, по-самурайски... Ты бы поддержала ее, Кейко-тян. Я же вижу, вы близкие подружки, да и ты не такая уж вредная, если поискать под колючками. Хотя не мне, конечно, вам указывать...
– Ничего я не вредная! – возмутилась Кейко. – Я просто откровенная. А Ами-тян я и так поддерживаю, как уж могу. Мы и сдружились-то потому, что обе не очень такие... как бы это сказать... ну, у нас нет такого, чтоб куча подружек вокруг, а по-настоящему положиться не на кого. Мы дружим редко, но крепко. Ами-тян добрая, ласковая и спокойная. Я с ней и не вредная, потому что она хорошая. Вот не пытались бы меня кровожадно подкалывать, я бы и с вами добрая была, Банька-сан! Кстати...