Навстречу торопливо пробежали еще несколько небольших групп бирманцев, вооруженных и нет. Видимо, они спешили узнать, что произошло с деревней, где раньше находились заложники, которая попала под чудовищный бомбовый удар.
В подсвеченном отблесками отдаленных пожаров небе продолжали тяжело гудеть авиационные турбины, и бирманцы опасливо поглядывали через плечо. Сложно было понять – то ли возвращаются нанесшие удар бомбардировщики, но ли подходит новая волна.
– Господин Бо Те! – обратился к старшему один из подручных. – Меня тревожит этот гул. Не собираются ли снова бомбить? И вообще, какого дьявола это было-то?
– Дьявол знает, что придет в голову проклятым американцам, – пробурчал замкомандира. – Никто не думал, что они устроят тут второй Вьетнам. Сейчас же двадцать первый век – думали про силы спецопераций, управляемые бомбы – а тут вот, пожалуйста.
– Вот я и не пойму, – не унимался подручный. – С какого перепугу-то они так? Неужто из-за каких-то там придурков с самолета?
– Траханные в жопу сморщенные макаки!!! – взревел генерал-майор Стивен Уилсон, командующий 8-й армией ВВС США, запустив тяжелый стакан в висящую напротив его стола географическую карту. Стол и карта находились в штабном здании на базе Барксдейл, штат Луизиана.
Стакан не попал в цель, вместо Бирмы поразив остров Тимор, и разлетевшись хрустальной крошкой. Генерал, сморгнув текущие слезы, приложился к бутылке «Джонни Уокера» напрямую.
Адъютант, пугливо заглянувший в дверь, проблеял:
– Господин генерал, 509 бомбардировочное крыло сообщает, что заходит на цель.
– …Пусть крушат все! – взревел генерал, ударив кулаком по полированной столешнице. – Сжечь, взорвать, смести, сровнять с землей!!! Смерть вонючим недоноскам! За Кэти! Уничтожить все, всю эту сраную страну!!!
Генерала прекрасно можно было понять. Его любимая племянница Кэти Уилсон, которую он пристроил секретарем-референтом в МИД, волей случая оказалась в составе американской делегации, летевшей рейсом 1313. Примерно двенадцать часов назад генерал получил подтверждение: на борту приземлившихся в Хошимине русских вертолетов ее не оказалось. Свидетели сообщили, что видели, как игиловцы сначала изнасиловали ее, а потом облили бензином и подожгли.
Теперь генерал не мог думать ни о чем, кроме мести, и кто, помилуй господь, посмел бы его в этом упрекнуть?!
Претензии могли быть разве что у бирманцев, тревожно двигавшихся по направлению к нижнему лагерю. Несшие Ивана бандиты чертыхались, неловко ступая, и боязливо прислушивались к гулу в небесах. Амико, которую грубо тащили под руки, все равно еле успевала за пленителями. Взгляд девушки оставался прикован к носилкам.
Не было времени думать и переживать. Не было сил. Только шагать, только идти. Шаг, другой. Смесь отвратительных запахов бьет в нос. Еще шаг. Горечь дыма и гари проникает в горло, хочется откашляться. И снова шаг.
Бесконечная дорога превратилась в кошмар, в котором Амико через некоторое время уже не могла отличить явь от бреда. Потом, гораздо позже, она спрашивала себя, в самом ли деле она шла тогда, едва волоча ноги и кашляя от дыма, по горячему пеплу, из которого торчали гигантские обугленные кости? Было ли это наваждением, или просто под удар попали мелкие азиатские слоны, еще использовавшиеся в этой глухомани, как тягловый скот? И действительно ли ей пришлось обойти группу сидящих посреди дороги голых, черных от страшных ожогов людей, с которых клочьями свисала обгоревшая кожа и жженые тряпки? Люди громко хохотали, по очереди запуская ложки в глиняную миску с легким белым порошком, стоящую посреди их кружка.
Но, так или иначе, кошмарная дорога закончилась, и кузов древнего тупорылого английского грузовика, куда ее закинули вместе с носилками, на которых лежал Иван, показался ей блаженным элизиумом.
Грузовик тронулся, урча, воняя и жутко переваливаясь на колдобинах с борта на борт.Бирманцы, цепляясь за скамейки, не особенно следили, что делает девчонка, сидящая на полу возле носилок.
А девчонка, по-прежнему не говоря ни слова, в полубреду придвинулась к бесчувственному русскому, спеленатому на носилках, и продолжала сидеть, поджав ноги.
Грузовик протрясся еще полтора десятка километров по ущелью, когда проселок наконец-то вышел в более широкую долину. Справа вдали показались здания поселка при аэродроме и высокий киль обездвиженного Боинга 747, который был захвачен террористами и принужден к посадке на недостроенном военном аэродроме, который лет тридцать назад пытались соорудить в здешней глухомани.