– Ну-ну-ну, – Амико материнским жестом погладила подругу по голове. – Вот всегда ты так, сначала совершишь какую-нибудь яростную неистовость, а потом в слезы. Все равно это ты нас спасла. Не знаю, смогла бы я так на твоем месте.
– Вот уж ты бы смогла все, что угодно! – пылко воскликнула Кейко. – Я все видела! Мы ведь подобрались по кустам как раз, когда вас там пытали. И как тебя мучили, и как ты его... его...
Кейко снова залилась слезами.
– Что же ты так разрыдалась? – Амико говорила ласково и мягко. – Долго же, наверное, держалась. А я не сделала ничего особенного, правда. Ведь не бросить же мне было... его.
– Да!.. – вдруг встрепенулась Кейко. Подняв мокрое лицо, она впилась взглядом в лицо подруги. – Вот об этом я и хотела спросить. Тогда, после бомбежки... ты ведь не ушла вместе со мной... Почему?..
– Почему? – Амико опустила взгляд. – Если честно, то я даже не знаю, не до конца. Не хотелось убегать после того, как... как он показал, что можно не бежать. И, наверное, как у тебя – стало ясно, что я что-то навсегда потеряю, если уйду. Это все Иван-сан. Я просто... просто не могла его бросить. Потому что... не могла.
– Не могла бросить... потому, что он тебе нравится? – утерев глаза рукавом, с какой-то напряженной, звенящей решительностью вдруг спросила Кейко.
– Нравится? – Амико в задумчивости коснулась пальцами лба. – Хм... Ни разу не думала в таких... категориях. Он спас нас, он защитник. Я очень благодарна и привязана к нему. Но нравится ли...
Внезапно вспомнилось прикосновение, короткое отчаянное касание ее руки могучей дланью русского в соседней клетке. И то, как замерло сердце.
– Н-наверное, – неуверенно произнесла Акеми. – Наверное, нравится.
– Ты всегда была... слишком честной... – опустив голову, пробормотала Кейко. – Но хорошо, что ты сказала...
– А что такое, Кейко-тян? – в голосе Амико появилась прежняя настороженность.
– Я тоже пытаюсь разобраться, понять, что происходит... потому что никогда раньше у меня не было такого сумбура в голове!.. – жалобно проговорила Кейко. – Этот жуткий гайдзин... почему я не могу думать ни о чем другом? Почему я и боюсь его и... и... и... хочу оказаться рядом... слушать, как он громыхает своим голосом... смотреть в его странные глаза... чувствовать, как он прикасается ко мне... Я не знаю, что все это значит!!!
– Кейко-тян, – Амико погрустнела. – Мне знакомы такие симптомы.
– Потому я тебя и спрашивала!.. Я же не слепая! И нужно быть совсем дурочкой, чтобы не догадаться – если ты готова остаться с ним на смерть и издевательства, значит... значит это не просто так!.. Брось эти глупости про благодарность за спасение! Неужели нельзя быть честной перед самой собой?! – почти кричала Кейко.
– Успокойся, – Амико покачала головой. – Да, он мне нравится. Вероятно, под влиянием обстоятельств я влюбилась. Да. Но что это дает?
– Как что?! – брызжа слезами, закричала Кейко. – ...Я тоже влюбилась! Под влиянием... этих самых проклятых обстоятельств! Что теперь делать?!
Она схватилась за голову и принялась раскачиваться, причитая:
– Подумать только! Мало было угодить в лапы террористов, которые чуть не убили и чуть не изнасиловали, так еще и влюбиться в русского боевого киборга! Это ж надо быть такой дурой!.. Мама, мама, прости свою глупую дочку!..
– Тихо, тихо, – Амико успокаивающе положила подруге руку на плечо. – Я, если честно, не вижу ничего страшного.
– Ничего страшного?! Да это же просто ужас какой-то!!! Во-первых, он наверняка выберет тебя, стойкую красавицу Ямато Надэсико, а не меня, очкастую серую мышку–ботаничку! Кому я нужна, когда рядом ты, вся такая абсолютно совершенная!.. А во-вторых, если он извращенец в душе – что очень, очень вероятно! – и если у него фетиш на девочек в очках или ботаничек, то я умру от страха, стоит ему посмотреть на меня своими бесстыжими славянскими глазищами! У них же даже глаза светлые, как у демонов! А что хуже всего, у меня сразу ножки ослабеют и подкосятся, и я даже убежать не смогу! Мама, мама, спаси меня, дурочку!
– Кейко, прекрати истерику, – с серьезным видом Амико положила ладонь на макушку Маэми. – Во-первых, не принижай себя. Ты очень привлекательна. Во-вторых, пора перестать пугаться Ивана. Мы уже разобрались с его моральной устойчивостью. Ты ведь даже делала ему массаж только что, а он только вздрагивал.