– Но ты все равно красивее!.. – прохныкала Кейко и высморкалась в рукав. – А насчет моральной устойчивости ты сказки не рассказывай. Все мужики такие – как им захочется, так сразу сцапают и... и все!.. Может быть, разумнее будет сразу самой сдаться? Ой!.. – она прижала ладошки к щекам и глаза ее стали как плошки. – А ведь и правда, я ему спину разминала, дурочка! Но, почему же он не набросился? Может быть, Банька-сан и вправду киборг? Вон, его топили-топили, били-били, стреляли-стреляли, а ему хоть бы хны!
– Во имя всех богов, Кейко! – Амико не выдержала и рассмеялась. – Не говори глупостей. Иван-сан просто сильный и выносливый. И не тронет девушку без ее согласия.
– Да уж, если б он хотел, уже давно бы тронул, и мы бы ничегошеньки не смогли сделать. Правда, он что-то такое говорил, типа «матрос ребенка не обидит»... Или это только к мальчикам относится?.. – Кейко задумалась, а потом испуганно приложила руку ко рту. – ...Постой, а если... если вдруг взять и согласиться?.. Тогда он возьмет, и?.. Ой-ой-ой! Какой кошмар!
– Кейко, прекрати безобразничать, – Акеми посерьезнела. – Никакого кошмара я не вижу. И вообще, из нас двоих бояться положено мне. Мне до сих пор... стыдно...
– Ну, в целом я согласна. Раз ты симпатичнее, то любой мужик сначала тебя сцапает, – кивнула Кейко, и в ее тоне послышалось какое-то странное извращенское удовольствие. – Если только не мегане-фетишист. Только погоди, чего это тебе стыдно?..
– Я не о том, – Амико стиснула зубы. – Это меня изнасиловали. И Иван-сан это практически видел. И мы встретили того человека в лагере. Он убежал, когда ты убила тюремщика.
– Правда?.. – Кейко замерла. – Ну... жаль, что он мне не попался под руку. И чего же ты боишься? Что мерзавец вернется... или Банька-сан сочтет тебя за шлюшку? Может, он и киборг, но уж точно не идиот!
– Н-нет, я не думаю... – Амико помедлила. – Не думаю, что Иван-сан будет как-то плохо ко мне относиться, но... Но я не могу вот так взять и забыть то, что случилось.
– И правильно не думаешь. Он, вообще-то, говорил об этом открытым текстом. Я все слышала в точности. – Теперь уже Кейко осторожно погладила подругу по плечу. – И... может быть, это и не мое дело... и вообще звучит цинично... но навряд ли найдется лучшее забывательное средство.
– Нет! – почти испуганно вскинулась девушка. – Ни за что. Я не собираюсь искать ничего, чтобы... забыть. Это неправильно. И совсем уж неправильно использовать Ивана-сан ради каких-то таких целей.
– Так-так, – прищурилась Кейко. – Значит, я могу забрать Баньку-сана себе, раз ты не собираешься его использовать?
Если вопрос и взволновал Амико, то на лице ее это не отразилось.
– Хм... – она повела плечами. – Не думаю, что решать нам.
– А кому же тогда?! – взвилась Кейко. – Он мне четко сказал, что сам, первый, ни до кого домогаться не начнет. Видимо, считает неблагородным. Или религия мешает, или там еще предрассудки какие. Значит, если он не станет, то можно вполне безопасно к нему самому подомогаться – это же элементарная логика! Мне вообще мама говорила, что мужиков надо арканить и в стойло, чтоб не сбежали.
– В таком случае я вряд ли могу составить тебе конкуренцию, – хмуро сказала Амико. – Я не могу домогаться.
Кейко вздохнула.
– Я тоже, вообще-то, чисто теоретически... Потому что страшно... да и стесняюсь. Хотя, с другой стороны, вот поймают нас эти бандиты завтра, надругаются и убьют. Представь, как будет обидно.
– Зачем мне представлять? – грустно улыбнулась Амико. – Я почти что знаю. Но... Кейко-тян, я не собираюсь с тобой ссориться, даже если ты влюбилась в Ивана-сан.
– А... – Кейко прижала ладошку к губам. – Прости! Я... я не хотела... напоминать.
– Да ерунда, – девушка махнула рукой. – Сейчас все переживается уже не так остро.
Вместо ответа Кейко неловко посопела носом, потом поближе пристроилась к сидящей у стенки подруге, обняла ее, положила голову ей на грудь и затихла.
Невольно поглаживая Маэми по макушке, Акеми вздохнула.
Тут зашевелилось нечто маленькое и сопящее. Мальчишка-бирманец, которому, очевидно, не давали покоя удивительные приключения, на четвереньках подобрался к мирно отдыхавшему Ивану и глазами-пятаками принялся разглядывать широкую спину.