— Аня, вы злитесь на него, как на причину своих бед. А он ни в чем не виноват.
Аня вздохнула:
— Вы правы. Надо взять себя в руки.
В памяти у нее возникла голова охранника с выжженными лужайками залысин, его впалые сухие щеки, глаза, изучающие потолок, когда Анатолий Георгиевич по всей форме отвечает на ее вопросы. И те же самые глаза, налитые жестоким любопытством естествоиспытателя, который разрезает лягушку. Глаза, не отпускающие Аню в то время, когда она от него отворачивается.
Глава 9
Когда Аня вошла в аптеку, на посту охраны никого не было. Анатолий Георгиевич и Митя отсутствовали оба. Кто хочешь заходи…
На стуле Анатолия Георгиевича страницами вниз лежала развернутая книга. Название ее пряталось под газетной оберткой.
— А где Митя? — спросила Аня у Даши. Маша обслуживала клиента — двухметрового чернокожего в приспущенных джинсах, клетчатой куртке, из которой Маше вышло бы полдюжины курточек, и в капюшоне, надвинутом на глаза.
«Ничего себе, — подумала Аня, рассматривая эту удивительную картину. — Прямо как в Южном Бронксе».
— Митя вернется через минуту, — объяснила Даша. — Пошел за гамбургерами.
Аня вернулась к стулу Анатолия Георгиевича и еще раз посмотрела на развернутую книгу. Она лежала здесь, словно ее хозяин выглянул вместе с Митей на минутку за — как там их — гамбургерами. Газета, скрывающая название, была старой, пожелтевшей и обтрепанной на уголках. Аня наклонилась над книгой, пытаясь разглядеть дату. 1992 год.
Анатолий Георгиевич читал эту книгу не в первый раз. Или вообще не читал никакой другой.
Она подняла книгу со стула и обернулась к девочкам. Чернокожий наркоман налетел на Аню и принялся извиняться, глотая гласные:
— Извнте пожалста.
По лицу его, коричневому, как тропическая ночь, гуляла умильная улыбка. «Мавр сделал свое дело…», раздобыл свою дозу и теперь может уйти. Скоро ее аптека станет точкой на карте наркотуризма наряду с каким-нибудь «кофейным магазином» в Амстердаме, где продают марихуану всем желающим, или курильней опиума в Гонконге.
Аня кивнула, потирая ушибленное плечо. Парень вышел за дверь и быстро растворился в темноте позднего декабрьского вечера.
«Как быстрорастворимый кофе», — подумала Аня, но собственная шутка не развеселила ее.
— И у него тоже справка из милиции? — спросила она у девочек.
— Да, все в порядке, — ответила Маша и хихикнула. Вот кому было весело.
«Это все ушибленное плечо», — разозлилась Аня на собственную раздражительность и сразу же забыла о Маше.
С чужой книжкой в руке она прошла в кабинет. Сняла меховое пальто и переобулась. Села за стол и положила перед собой книжку.
От книги шел запах — острый запах лекарств, болезни, смерти. Впрочем, все они здесь пропахли этим делом.
Книга была брошюрой в газетной обложке, которую хозяин уже приклеил однажды скотчем. Аня сняла с обложки газету так осторожно, словно разворачивала преподнесенное ей обручальное кольцо на глазах у Взволнованного жениха.
Раймонд Моуди. «Жизнь после смерти», — гласило название. Оно ровным счетом ничего не говорило Ане. Она принялась листать книжку.
«Я чувствовал себя великолепно. Ничего, кроме безмятежности, спокойствия, легкости…»
«Я ощущал лишь теплоту и невероятное спокойствие…»
«Со всех сторон к месту аварии спешили люди… они попросту проходили сквозь меня!»
Это была книга о современном американском опыте умирания. Собеседники автора покидали тело в момент клинической смерти и по возвращении делились впечатлениями.
Их впечатления показались Ане до предела наивными. Умерший непременно встречал «светящееся существо», которое принимал за ангела. «Светящееся существо» могло развлекать и веселить его. Оно даже не было лишено чувства юмора. Оно было «забавным». Забавным, как кролик Багз Банни или дятел Вуди.
Автор был почему-то уверен, что все то ангел, что выглядит как ангел. Автор вместе со своими собеседниками считал, что «сатана» приказывает своим слугам следовать исключительно путем ненависти и разрушения.
Но автор выпустил из виду людей психически нездоровых, сумасшедших, маньяков, которые убивали всегда и единственно во имя «блага». И это в Америке, где серийные убийцы скоро начнут учитываться статистикой как новая социальная прослойка.
Все герои книги прямиком попадали в то место, которое они называли «раем» — и это был какой-то курорт счастья, комфортабельный отель наслаждения, зеленый лужок с удобной ямой для барбекю. Никакого суда или мытарств, тем более никакого ада.