По-видимому, такое свойство дети тайной не считают, но мгновенно чувствуют и замыкаются. Внешне они могут и бежать, и подыгрывать; слушать — не будут. Детские книжки очень часто оставляют такой привкус — видимо, как мы уже говорили, значит это, что автор всерьёз относится к себе, а не к своим мнениям.
Этого нет у Льюиса в сказках о Нарнии, у многих нет, в частности — у Гэллико. Именно в таком смысле его книги — лёгкие и смешные. Но несчастная словесность для детей никогда от этого не застрахована, к любой лёгкости можно прибавить особую, снисходительную, слащавую интонацию.
И, наконец, ещё одно. Только что мы говорили о том, что цинизм может сочетаться с эгоцентрической высокопарностью. Конечно, может — это иллюзия, что Сцилла и Харибда противостоят друг другу. Они добру противостоят (простите за высокое слово). Друг на друга они похожи тем, что в центре — не Бог, не ближний, а несчастное, распухшее «Я». Скорее всего, и там, и там оно недобрало любви, а уподобиться зерну — не хочет. Здесь я остановлюсь, это миллион раз написано. Ни Сцилла, ни Харибда всерьёз этого не примут, а те, кто избежал их, — знают сами.