- Подскажи мне, чье умирающее воображение породило идею изобразить на этой картине нарциссы? - недовольно спросил Северус.
Люциус встрепенулся.
- Разве ты ее еще не видел?.. А, извини. Я забыл…
- Разумеется, нет, - с легким раздражением откликнулся Северус. - Ты, если ты помнишь, не расхаживал с портретом ни по лаборатории, ни по гостиной, что не может меня не радовать, поскольку внушает надежду, что где-то в глубине твоей очаровательной головы просвечивает что-то наподобие здравого смысла. Впрочем, вероятно, он уже выветрился. Вместе с парами алкоголя.
- Заткнись уже, - беззлобно сказал Люциус. - Ты напросился в гости, мне было не с кем выпить, так сиди и пей или не бурчи, потому что мне больше нравится считать, что ты выпиваешь вместе со мной, вместо того, чтобы думать, что я спиваюсь в одиночестве.
Северус усмехнулся. Люциус вопросительно повернул голову.
- Проверь, не потемнело ли у тебя, случаем, несколько волос, - с кривой улыбкой посоветовал Северус, - твои мысли стали слишком длинными. Хотя, кто знает, может быть, это родовое. Простые смертные седеют, а Малфои… Может, и Драко к старости поумнеет?
Люциус распрямил спину и, откидываясь в кресле, укоризненно посмотрел на Северуса.
- Что-то ты тоже не блещешь гениальными идеями этим вечером. И седых волос я у тебя не вижу.
- О, а я как раз только что видел где-то потерянный длинный светлый волос, - съязвил Северус.
Люциус нахмурился и придвинул Северусу бокал с вином. Северус, чуть слышно вздохнув, отломил угол от ломтика сыра. Сыр был мягким, и Северус зачем-то скатал из него шарик.
- Старый кабинет был аристократичнее, - примирительно сказал он.
Люциус снова уставился в стену.
- Я никогда не забуду, кто там нарисован, - произнес он.
Северус отложил сырный шарик на край блюда. Пальцы остались жирными.
- Для этого надо было рисовать нарциссы? Неужели настолько туго с памятью?
Люциус обернулся.
- Позавчера было ровно два с половиной года с тех пор, как погибла Нарцисса, - рассеянно произнес он.
Взгляд серых глаз перескользнул на бокал.
- А я говорил тебе, что она умерла из-за меня? - раздался вопрос.
Северус посмотрел на Люциуса, а Люциус - в никуда.
- Потому что я, как попугай, говорю что-нибудь и не думаю, что и зачем. Теперь моя Нарцисса умерла и больше никому ничего не расскажет, а я все еще могу. Сев?.. - Люциус растекся в кресле, бокал в его руке накренился так сильно, что, будь там чуть больше вина, уже пролилось бы. - Тогда, в двухтысячном, ты воскрес в разгар событий. Когда я сидел в Азкабане, во второй раз, ко мне заходила Лацерта Розер. Прощупывала почву. Мы так долго говорили о Франции. И я, как слабоумный, ликовал, что так удобно получилось, что я Малфой. И от радости наговорил Розер кучу… - Люциус нахмурился, - дряни. Понимаешь?.. Что Малфои - прирожденные французы, что я женился по расчету…
Люциус сглотнул, его брови окончательно сдвинули кожу над переносицей в скорбную складку.
- А она сказала «разумеется». Я тогда думал только о Драко и о том, как будет хорошо вернуть состояние и репутацию. Я сказал, что моя Нарцисса мне не нужна. И флиртовал с Розер. Она сказала: «Разумеется». Северус… Я тогда уже поклялся Шекклболту. Я был дураком, я бы сказал то же самое, даже если бы не клялся. Но смерть моей жены на совести Шекклболта. Если бы я не клялся, была бы на моей. Северус…
- Ты пьян, - сказал Северус. Голос неожиданно дрогнул.
- Не рассказывай Драко. Нарцисса меня простит, а он нет. Но ведь смерть - это же еще не конец, не так ли?.. - философски спросил Люциус.
- Не пей больше.
Люциус с усмешкой долил себе вина и отпил. В бокале снова стало не хватать ровно глотка.
- Я думал, что умру раньше них обоих, и Драко, и Нарциссы, - весело признался Люциус, - а когда Он забрал мою палочку… Я не умер только потому, что каждую секунду ждал смерти… Это было…
- Отвратительно, - подсказал Северус.
Люциус посмотрел высокомерно-презрительно.
- Я бы послушал тебя, если бы там был твой сын. Возможно, ты думаешь, что если я умею трусить и унижаться, то мне это доставляет мне удовольствие?.. - Люциус махнул рукой. Вино все-таки пролилось на белоснежный ковер. - Как ты думаешь, мне подойдет борода? - внезапно спросил Люциус.
Северус оторвался от ножки бокала.
- Я, знаешь ли, собираюсь становиться дедом. Надо соответствовать. Вот у Дамблдора была борода.
- И ни одного внука.
Северус покачал бокал. Выпивать не хотелось. В обществе исповедующегося Люциуса одиночество притуплялось, но ощущались ожидание непонятно чего и спешка. Спешить, однако, было некуда; Северус раздражался, думал о завтрашнем и о Гарри.