— Кстати, Лядова, ты с этим справишься лучше всех, — протягивая ей дискету, сказал я, — на ней запись всех эпизодов, где мелькал наш качок. Зал и немного улицы. Посмотри своим голубым глазом. Дальше… Дроздов, прошу…
— За десять-пятнадцать минут до драки к свидетелям, двум местным пенсионерам, подъезжал мотоциклист с пассажиром. Мотоциклист крикнул: «Тищук, это ты?» — и, получив отрицательный ответ, поехал на другую сторону озера, — начал излагать Дроздов.
— Ага, значит, мотоциклист не знал, к кому обращается, — подал голос Шароев.
— Соображаешь, джигит. А уже скоро рыбачки услышали крики и увидели, как погас костёр. А костёр этот, между прочим, телом одного из сержантов и погасили. Это который в коме сейчас. Свидетели сознались, что не были бы они пьяными, ни за что не пошли бы смотреть, что там случилось. Но тут… выпили ещё по стаканчику, взяли в руки по рыбацкому ножу и пошли. Первое их впечатление было такое, что рыбаки подрались между собой и сами друг друга так изувечили. На том и порешила следственная бригада из района. Но коллеги не знали о мотоциклисте с напарником. А свидетель Бурков ничего о мотоцикле не сказал, потому что у него никто не спрашивал. Мне, кстати, удалось на смартфон и протектор от колёс байка сфотографировать. Дорога пыльная, след чёткий. Это в районе рыбацкой стоянки местных.
— Ну, что тебе сказать, Дрозд? Растёшь! Можно даже сказать, возвышаешься! — улыбаясь, я похлопал парня по плечу. — Ну и, что ты думаешь по этому поводу?
— И у меня, Васильич, вопрос возник. Оба «пепса» — парни молодые, физически подготовленные. На момент конфликта выпили полбутылки водки на двоих. Для них это так… размяться. А в воде, согласно протоколу, ещё два пузырика остывали. Должны были сопротивляться по-любому. Двое против двух — классика! Но всё как-то уж больно стремительно произошло… И ни выстрелов, ни колото-резаных… Да, перед тем как отключиться, Тищук сказал свидетелю что-то типа — «бра… забра». Надо бы подумать над этим. На месте преступления следов от колёс спортивного байка не видел. Видимо, близко не подъезжали. Будем искать. У меня всё, — довольный сам собой, закончил доклад Дрозд.
— Понял тебя. Шароев, к барьеру, — кивнул я Евгению Магомедовичу.
— У нас с лейтенантом Лядовой осталось три основных вопроса, на которые мы не получили ответов. Первый — чем занимался экипаж ППС № 221 в период с шести вечера до половины десятого вечера? Создалось такое впечатление, что парни тупо загорали под стадионом. Второй вопрос — действительно ли у них сломалась машина и они продували карбюратор почти два часа? И третий вопрос, пожалуй, самый основной. Зачем они подкинули пьяной семейной паре пакетик с коноплёй? Судя по протоколу изъятия, там было немного, но на административку тянет.
— Ого! Ты думаешь, взяли вот так и подкинули? — засомневался я.
— Именно, Андрей Васильевич! Эти Семёновы, безусловно, хамовитые молодые придурки. Но не наркоманы. Оба работают. Он на автосервисе, она продавцом в маркете. Но там не те доходы, чтобы баловать себя марихуаной, — подтвердила слова напарника Лядова. — Так, бухнуть в недорогом баре и потусоваться со сверстниками незадорого.
— Значит, «пенсам» нужно было сбросить эту дурь, но так, чтобы, во-первых, «палку» заработать. Во-вторых, подозрение от чего-то, чего мы пока не знаем, отвести… — начал загибать пальцы я.
— И как-то провал по времени оправдать. Искали, ловили, оказали сопротивление, задерживали, нашли наркоту, оформляли с понятыми, — продолжил загибать пальцы, но уже свои, Шароев, — но всё равно на почти пять часов не тянет.
— Васильич, время! — вдруг закричала Лядова, тыкая пальцем в циферблат настенных часов.
А там минутная стрелка неумолимо приближалась к цифре двенадцать, а часовая к девяти утра.
— Здравия желаю, товарищ полковник. Майор Чапаев. Разрешите доложить?
— Если есть что, докладывай. Если просто хочешь время потянуть, то не занимай моё время, — мрачным голосом ответил полковник Воронин, тяжело дыша в трубку.
— Докладываю, — ответил я, хотя, конечно, обидно было слышать в свой адрес подобное. — У нас есть дополнительные свидетельские показания и улики по данному делу, товарищ полковник.
Ну, а дальше я в краткой форме довёл до его сведения всё, что нам удалось раскопать за вчерашний вечер и практически ночь. Реакция была неожиданной.
— А сколько у тебя людей, Чапаев? — с сомнением в голосе спросил Воронин.
— Со мной четверо, товарищ полковник, — ответил я.
— И что, ты мне хочешь сказать, что за вчерашний вечер ты успел столько информации новой накопать, Чапаев?