Выглянуть в окошко в этих покоях оказалось не так уж и просто: шторы, занавески, драпировки – хороших десять слоев. До стекла она добиралась минут пять, чертыхаясь и путаясь в тканях всех сортов. А когда добралась – разочарованно всхлипнула. За окном – такая густая и непроглядная темнота, что смотри – не смотри, ничего не высмотришь.
– Где мои вещи, куда я попала?.. – обреченно проговорила она.
– Ну… Если вещи – это одежда, то их на вас было не так уж и много, – неожиданно ответили ей. Голос был мужской, глубокий. И совершенно явно – насмешливый. Кажется, это его она слышала в лесу, перед тем как хлопнуться в обморок.
Лис похолодела. Хозяева пожаловали. А она в это время возилась с тряпками и даже не услышала, как открывается дверь.
Чтобы посмотреть на говорившего, пришлось выпутываться из штор, поддерживая при этом саван-простыню, чтобы не предстать перед посторонним мужчиной голышом.
Если бы ее попросили его описать – она бы толком и не смогла. Темноволосый, смуглый, высокий, одет во что-то темное… Всё это ерунда. Главное – глаза. Черные, насмешливые, опасные. Те самые – она не сомневалась, что привиделись ей вчера, когда так неожиданно и странно закончилось их свидание с Артом. От этого взгляда становилось жутко. И приятно. И как одно с другим может сочетаться, она не знает.
Только вот бояться ей нельзя! Никак нельзя. Она читала (где – уже не вспомнить!), что для насильников, похитителей и прочих извращенцев страх – любимый деликатес. Для того и вся песня пишется. А вот если порвать шаблон и устроить супостатам когнитивный диссонанс – они могут и вовсе потерять интерес к жертве. Им трепет и ужас в глазах требуется, а не черт знает что, качающее права.
В общем, лучшая защита – нападение.
Лис постаралась, чтобы ее голос звучал как можно строже. И смотреть надо сурово! Как директриса на двоечника, опоздавшего на урок, да еще и не сдавшего деньги на занавески.
– Кто вы?! Что тут происходит? И где, черт возьми…
– … ваши вещи? – с улыбкой перебил он.
– … я! – закончила она фразу.
– Нам предстоит трудный разговор, Алиса.
Лис поморщилась. Терпеть не могла это имя. Всю ее жизнь идиоты делились на две категории: те, кто, услышав ее имя, интересуется, глубока ли кроличья нора, и те, кто в той же ситуации всеми способами склоняет пресловутый миелофон. Как показывала практика, идиотов в мире больше, чем нормальных людей. Намного больше.
Незнакомец с черными глазами заметил ее реакцию и поспешил уточнить:
– Как мне лучше вас называть, чтобы вы чувствовали себя комфортно?
О! Любимый вопрос менеджеров всех времен и народов! Как только не извращались ее однокашники, представляясь всяческим службам поддержки. Ну сам виноват.
– Ваше величество.
– Что? – не понял ее собеседник. Наверняка отстал от жизни и не в курсе последних веяний.
– Называйте меня «ваше величество», что тут сложного?
Черный завис на секунду, а потом рассмеялся. И как ни была Лис напугана и зла – ей пришлось признать: смеялся он хорошо. От души. Искренне. И заразительно.
Там же, в интернетах, она читала – искренне и вот так вот хорошо смеяться могут только хорошие люди. Ну вот. Еще одно доказательство того, что интернет – так себе источник знаний.
– Хорошо, ваше величество. Тут вот такое дело. Я имел смелость пригласить вас к себе в гости. Где-то на месяц.
– Пожалуй, я откажусь, – в тон ему ответила Лис. – У меня полно других дел.
– Боюсь, что нет. Дело в том, что заменить вас решительно некем. А через месяц вы мне понадобитесь.
Лис снова сковало страхом. Значит всё это – роскошные покои да светские беседы – временно. А через месяц она понадобится.
– А могу я узнать, для чего понадоблюсь? – осведомилась она, словно речь шла о чем-то любопытном, но не таком уж и важном.
– Конечно! Мне нужно провести несложный, но очень значимый ритуал. И для ритуала требуетесь вы, ваше величество, – его черные глаза снова сверкнули насмешливыми искрами.
Ритуал, значит. Через месяц. Лис вздохнула. А ведь так хорошо общались! Всё-таки псих.
Ну что ж, с психом и разговор особый:
– Так если я нужна только через месяц, может, я пока того… домой, – нежным голосом проворковала она, старательно хлопая глазками. – А как только понадоблюсь, вы снова меня похи… – нет, «похитите» прозвучит грубовато, – пригласите.
Черный улыбнулся как-то очень грустно:
– Именно так я и собирался сделать. Пригласить, – он выделил это слово голосом, – вас незадолго до ритуала. Но тут есть одно весьма деликатное обстоятельство. Чтобы ритуал состоялся, вы должны быть девственницей. А вы с вашим молодым человеком так усердно пытались…