Дзинь! На этот раз выпито без притворства.
— Не пойму, что ты в вине находишь?
— Истину.
— Что?!
— В вине — истина. Неужели не знаешь?
— Это ты сказала, или кто?
— Или кто. ЕИВ.
— Он не мог.
— Ха! Вспомни-ка на встрече с Тимом в узком кругу, куда нас только фотографироваться пустили, что на столе стояло?
— Ну и что.
— Теперь уже ха-ха! Есть фото, где они уже за столом. Бутылки для газетных публикаций хотели заретушировать. Он велел печатать так. Потом веселился, показывал мне нашу и мирренскую газету. У нас бутылки есть, у них — нет. Они ещё и одного из своих переводчиков зачем-то заретушировали. Хотя у нас он стоит.
— Помню то фото. Да и когда на тундростепных слонов охотились… Мог вполне он такое сказать.
— Но не он придумал. А знаешь кто?
— Нет.
— Римляне. Если тебе известно, кто это такие.
Софи одаривает сестру фирменной улыбочкой.
— Представь себе, да. Думаешь, я не знаю, что у тебя римское имя? В том мире римляне наследили куда больше, чем, допустим, ацтеки.
— Ты и про них знаешь?
— Конечно. Мне, знаешь ли, интересно стало, почему девочку-змею так зовут. Слово нуатль о чём-нибудь говорит?
— Скорее всего, родной язык матери Коаэ. Бе! — корчит рожицу.
— Она знает на этом языке только несколько слов. На испанском — примерно столько же. Мать хочет, чтобы она росла грэдкой.
— Что вырастет, то вырастет. Надеюсь, людей в жертву своей Коатликуэ она приносить не будет. Хотя… Если с тобой договорится, то вдвоём действовать сможете. Тем более, у ацтеков этих были храмы на двух богов зараз. Отлично подойдёте, бог какой-то, забыла как звали в качестве подношений только вырванные сердца принимал. Разбитые тоже, думаю, пойдут. Сердца — тебе, остальное — Коаэ. Вместе будете возжигать.
Софи смеётся.
— Ты невозможна, Марина!
— Ага. Второй такой точно нет.
— Мир бы этого не пережил!
— Спасибо!
— За что?
— Ты признала меня неповторимой.
Старшая демонстрирует кулак, Младшая — язык.
Расцветают огни фейерверка. В небесах пылает «Марина». Сёстры приглядываются.
— Твой? — показывает новорожденная, в тоне и вопрос, и утверждение.
— Да. Но он должен был быть позже.
— Всякий план…
— Да знаю, знаю. Посмотрим, как у тебя пойдёт.
— Запланированное мной ещё не скоро.
— Ты к тому времени окосеешь.
— Так тебе-то полюбоваться никто не запретит. Ещё и лучше будет, без моих-то комментариев.
— Думаю, без них будет гораздо скучнее.
— Смотря кому.
— Точно не мне!
— Надо же…
— А что?
— Ты сказала, без меня будет скучно.
— Не говорила.
— Подразумевала.
— Марина, ты невыносима!
— Я знаю. Но не думала, что настолько тяжела, будто меня никто поднять не может.
Софи смеётся.
— Заметь, тему твоего излишнего веса вовсе не я подняла.
— И я ничего такого не поднимала, Лиза.
— Этим именем поддеть хочешь? Ну так спешу тебя огорчить, мне нравится, когда меня так называют. Софи довольно много, а вот Елизавета я одна.
Марина шутя грозит грозит кулаком. Крыть нечем. Про других обладательниц странного имени ей неизвестно.
— С того мира имя.
— Точно так же, как и твоё. Думаешь, мне неизвестно?
— Мне известно только то, что знаю я. Широта или узость познаний других мне неведомы.
— В честь кого дано мне это имя знаешь?
— Нет.
— Я тоже. Он не говорил. Хотя, я и спрашивала.
— Очевидно только, в честь кого-то, оставшегося в том мире.
— Знаешь, ты права. Было как-то раз пару лет назад. После приёма. Теперь думаю, он тогда слегка пьян был. У меня тогда волосы распущены были. Рукой провёл. Сказал: «Знаю, чудес не бывает. Но ты… Словно она. Пусть она и старше тебя… Была. Её и нет на свете, скорее всего. Но ты есть. Так похожая и иная одновременно».
— Ему двадцать пять лет было, когда он здесь оказался. Вполне мог оставить там любовь всей своей жизни.
— Не пошли. Ты ведь никого и никогда не любила.
— Равно как и меня. Такие чувства того. Двусторонними должны быть.
— В безответную любовь ты, стало быть, не веришь.
— Я ни во что не верю. Я что-то знаю, чего-то нет.
— Ха! Ты знаешь что про тебя говорят? «Она до невозможности противная. Но реально абсолютно всё знает. С ней поговоришь или просто послушаешь — такой дурой себя после ощущаешь».
— Ха-ха! — Марина хлопает в ладоши, — Я всё-таки настоящая плинцесса и по определению должна быть лучше всех. С красотой не задалось, зато с интеллектом полный порядок. В отличии от некоторых.