Откидывая голову вверх, улыбаясь,
Своей наготы не стесняясь.
Но это все ушло, ушло когда-то,
Ожидаемы только утраты.
Страдивари с улыбкою глядел,
Но пришла пора. Сел.
Отсидел. Узнал, смыла – нет,
Возвращаться и ждать ответ.
Страдивари вспомнил зону.
Как в бараках кумовья кому-то давали разгону.
Опомнился. Музыка вновь
Окутала его. Рядом Лолита, с нею Любовь.
Центровая девочка Люба.
Путана, да душа – душегуба.
И если вопрос тут возник,
Отчего Страдивари изнывал здесь лик?
Вернулся в город, с дела приехал.
Пропустить стаканчик не помеха.
Посидит тут, да в номера
Поедет навестить ребят с утра.
***
12
– Мы… только на дело пошли,
Брали только кассу на Проспекте, дом три
Да «шмончик» по тому же проспекту небольшой.
Я ведь не знал, что уж «ништяк» такой.
Кто бы знал такую нишу,
Что вы держите тут крышу. -
В слезах сидел лет сорока мужичок.
Занял место: занял уголок.
Лавр спиною сидел, голову склонив.
Марк стоял к мужичку напротив.
– Ты так говоришь, будто я тебе вертухай.
Мы сами на деле, ты знай.
– Я ничего и не говорю, про вертухая,
Шли сюда мы знать не зная.
Вшивый бизнесмен нам деньги не платил.
А тут Генка. Генчик, кем он был!?
Две ходки за «гоп-стоп» имел
Многое повидал, многое терпел.
А я, глупец, в свои годы
Не добился ничего, ведь не вор я по природе,
Жизнь заставила, светлое сломалось.
Ну не сошлось, ну не состоялось.
– Марк, а со «жмуром» что делать будем?
– А ты нас не бойся, мы не судьи, не осудим.
Ты уж прости за друга своего,
А какого нам это все?
Твой же браток первым стрелял!?
Вот и от пули пал…-
Вдруг издали подъезжала машина,
Лишь Марк не слышал, высказывал вины.
– Слышь, Марк. Ой, не к добру, ой, не к добру.
– Не мешай, видишь, с человеком говорю,
Тут ведь, знаешь, какая политика. -
А двери уж скрепят перед открытием.
Новым гостям в дверь через переднюю,
Пистолеты после завтрака, уж обеденный.
Глаза Марка озверели:
– Да вы че? Сговорились! Обалдели?
Три гостя. Нет, это не подкрепление.
Еще одни ребятки из криминального подразделения.
Увидев Марка с оружием в руках,
Рекламным агентом сегодня в ролях,
Тем самым прорекламировал тоже достать.
Но кто решил первым стрелять?
Лавр «суетнулся», в позу встал.
Выстрел. Первый, второй упал.
Падали гости. Третий бежать намылился.
Лавр вроде как за ним, но, вдруг, почему-то остановился
И вновь ринулся за ним.
Но господь был сегодня с ним.
Машина гостя тронулась и исчезла во тьме,
Как не привычно быть тишине…
Марк замер, не верил этой ночи,
Мысли несуразны были короче…
Легли господа, что делать теперь.
От ветра скрипела открытая дверь.
– Марк, дверь надо закрывать!-
прибавляя тон, уж оба начали кричать.
Что кричали? Одна белиберда.
Но когда внедрились чужие голоса,
Мол, «Браток, угомонись»
– Заткнись!-
Оба крикнули сидящему в углу.
Лавр зашел в темноту.
– Что за день? Кто объяснит…
Гора трупов, Марк. И как с этим жить?
– Я-то откуда знаю, Лава?
– Доигрались. Говорила ведь мама…
– Надо успокоиться. Ором ничего не решим.
– Как мы грешим. Ох, как мы грешим-.
Не каждый день такие приключения
У хозяюшки судьбы вожделения,
Не иначе свои у нее откровения,
Не иначе свои стремления.
– Проверь, живые может – нет!?
– Вот сам и проверь, – Марк резко дал ответ.
Вдвоем пошли проверять.
Мертвы. Не могут дышать.
Скоро уж и рассвет, не спится.
Пришлось им сегодня на грешке жениться.
Не включали долго мысли поэтические,
Троих спрятали в шкаф металлический.
Потеснились, да и легли по-братски.
В тесноту не широкую, тесноту адскую.
Кровь, пролитую на этой территории,
Вытирал новый дружок их, Григорий.
Лавр одну за другой, беспощадно курил,
Марк вздыхал, порою ныл.
– Лавр, прикинь! Страдивари,
Запашок учует, потом взглянет: «Вот твари!
Посидеть три ночи не могут!»
Вот восстанет. Вот будет вогнут.
– С утра, значит, закопаем,
Да и катись оно все, не отчаем…
– Ребята, вы это… все хорошо, я не сдам.
Честно говорю. Не предам.
– Чего говоришь?– Марк оживился:
– И так литр крови пролился.
Тебя еще тут мочить будем. Не тем наш ветер.
Лавр шепнул: – Свидетель!-
Марк только начал, но тут напасть,
– У тебя чего на это страсть?
– Я, разве, предложил его убить!?
Просто взять, предупредить.
Заплатим долю, расквитаемся.
Привет – пока. И разлетаемся.
Но Страдивари не должен его видеть.