Он позвонил сразу же после того, как вернулся с очередной своей прогулки к замку и камню, где он стоял, рисуя в своём воображении их предстоящую встречу, беседы, которые они будут вести, и игры, в которые будут играть. В трубке повисла напряжённая пауза; потом он услышал череду отрывистых щелчков переключения на междугородную линию; затем пошли длинные гудки; мелодичный тон; ещё один щелчок, на этот раз одиночный; и голос, походивший на звучание барабана на похоронной процессии. То, что он услышал, тоже прозвучало для него как удары похоронного барабана.
— Они не приехали, — сказали ему.
— Почему?
— Ну… в общем… Джези подписала контракт и осталась там.
— Где?
— Где-то в Германии.
— Что значит где-то? Вы действительно туго соображаете или прикидываетесь? — он вспомнил, как смешно выговорил это слово его Львёнок — «дествийтельно» — когда они строили с ним замок. — В каком городе, по какому адресу?
— Не знаю.
— Скажите это своей бабушке.
— Не поняла.
— Я сказал, можете вешать лапшу своей бабушке!
— Да как ты смеешь так разговаривать! — тон незаслуженно оскорбленного достоинства тоже был прекрасно отработан. — Я в самом деле не знаю!
— Кто же тогда знает?
— Я бы попросила тебя оставить свои расспросы. Ответов на них ты всё равно не получишь.
Он опустил трубку на рычаг.
Как ни неожиданно было испытанное им потрясение, в глубине души он ждал такого поворота событий. Конечно, всегда нужно надеяться на лучшее и рассчитывать на худшее — но бывает так, что когда все ваши надежды на лучшее вдруг проваливаются в тартарары, готовность к худшему не имеет уже никакого значения. Несчастье, даже если вы его и ждали, порой захватывает вас врасплох, накрывает с головой, как лавина, лишая зрения, слуха и голоса, и какое-то время ничего с этим нельзя поделать. Это не есть недостаток мужества или того, что ему сродни. Нет, ваш разум готов сопротивляться свалившейся беде, но что-то ещё ломается внутри вас, не давая бороться дальше. И кто подскажет средство от этого?
Этот человек я, а мальчик, которого я называю Львёнком, — мой сын, и город, где мы бродили с ним, — мой родной город. Иногда, глядя на кучку домов на берегу реки, я действительно вижу вместо них стайку ребятишек — просто незнакомых мне ребятишек, среди которых я пытаюсь разглядеть своего сына. Но никто не знает, какой из домов скрывает его. И он недвижно и безмолвно бежит к воде, но не видит меня, стоящего на противоположном берегу. Я стал узником, утратив свободу с того момента, когда мы сказали «до свидания» друг другу. И я жду, когда ты придешь и освободишь меня, как тогда в июле, под стенами нашего замка, когда я был твоим королём, а ты — моим верным рыцарем.
Где ты, мой маленький рыцарь?
Где ты, мой малыш?
Слышишь ли ты меня?
Слышишь ли ........
1993, Каменск-Уральский
Рустам Валеев
«ЦЫГАНКА»
Марат Валеев
«И НЕПОНЯТНО…»
И опять мы делаем «монтажный стык», как и в предыдущей публикации, но теперь уже этот «стык» более прагматичен. Перед вами рассказы двух литераторов. Хотя нужно признаться, что литератор, собственно, здесь — один. Это Рустам Валеев. Он довольно известный челябинский писатель, член СП, автор дюжины книг. Его сын — Марат — двадцатилетний студент одного из челябинских вузов и пробует свои силы в литературе как-то легко, не собираясь, насколько мне известно, становиться профессиональным писателем.
Хочу, чтобы сразу было ясно: никакой проблемы «отцов и детей» мы не ставим, тем паче — это проблема всегда была микшированным вариантом онтологической проблемы «доверия». Но, и это очевидно, Отец и Сын-таки здесь присутствуют со всеми невытекающими отсюда последствиями. Возможно, вам будет интересно узнать, что эти люди живут в одном доме, едят одну пищу за общим столом и живут одной, что вряд ли, жизнью, пишут на одном языке… И что же из этого следует? А ничего, кроме данной публикации — с нашей точки зрения и кроме ______________ (здесь мы оставляем место), — с вашей.
ЦЫГАНКА