Мария. Joder! [Твою мать!]
Мария бросает салфетку на пол в знак протеста и стремительно уходит, игнорируя просьбы.
Флоренс. Вот пожалуйста! Я уверена, что она и мексиканка-то только для того, чтобы меня раздражать. Простите, я отнесу на место. (Идет к жаворонкам.)
Косме. Зачем эти серебряные птицы?
Дороти. Для ежегодного бала! Чествовать разные клубы и сообщества. В этом году он называется «Бал Серебряных Жаворонков».
Флоренс. Дороти отвечает за жаворонков.
Дороти. Люблю творить. Работа руками — кислород для меня. Разрешите вам помочь.
Флоренс. Нет, нет. Садитесь и отдыхайте.
Флоренс уходит с птицами на кухню.
Косме. Вы и мадам давно знаете друг друга?
Дороти. О-да.
Косме. Годы? Десятилетия?
Дороти. Десятилетия!? Вы намекаете на мой возраст?!
Косме. Извините.
Дороти. Однако сорока мне уже не увидать.
Косме. Не без бинокля!
Дороти сначала опешила, потом решила рассмеяться.
Дороти. Годы летят. Знаете, был период, когда Мадам была моим единственным другом во всем мире — когда умер мой муж Теодор. Она предложила тогда спеть на поминках. Все были потрясены ее выступлением. Я, помню, посмотрела на священника, он был так переполнен чувствами, что дрожал, как безумный. В момент, когда он расплакался и поднес ко рту носовой платок, я поняла, что хочу ей служить. Как вы…
Косме. Да, но я не уверен…
Дороти. И талант — такой как у вас — не должен навеки застрять за стойкой со шведским столом. Вы должны быть там, где вас ценят.
Косме. Но аккомпанирование Мадам может быть весьма многообещающим.
Дороти. У нее такой диапазон. Вы рождены друг для друга. И Кол Портер будет обожать вас.
Косме. Без сомнений.
Косме играет фрагмент из «AT LONG LAST LOVE» Кола Портера.
Дороти. О, Косме, это из мистера Портера!
Косме. Именно.
Косме продолжает, подпевая.
Он продолжает, играя на рояле.
Дороти. Это одна из моих самых любимых!.. Вы знаете, Косме, я встречала мистера Портера несколько раз, еще до того, как он стал приходить на концерты Мадам.
Косме перестает играть.
Косме. Правда?
Дороти. Да. Я танцевала когда-то, недолго.
Косме. Прекрасно.
Дороти. Только не смогла сделать карьеру. Теодор всегда хотел, чтобы я была дома. Надо было быть настойчивее. Все восхищались моими ногами, а мой чарльстон мог остановить движение на улице.
Косме. Опасно.
Косме играет фрагмент чарльстона, и Дороти с энтузиазмом, но неуклюже делает несколько шагов, заканчивая высоким выбрасыванием ноги. Резкое движение отзывается болью в бедре, она перестаёт танцевать. Косме останавливается.
Косме. Как вы?
Дороти. Да нормально, просто надела не те туфли. В свое время я блистала. Кол Портер говорил, что у меня — явный потенциал.
Косме. И был прав.
Дороти. Ужасное слово — «потенциал», не находите?
Косме. Да нет, если это действительно так.
Дороти. Может быть, когда-нибудь. У меня нет мужества Мадам.
Косме. Но у нее нет ваших ног…
Дороти краснеет, Косме продолжает петь.
Косме.
Продолжает играть. Появляется Флоренс.
Флоренс. Как прекрасно!
Косме настраивается и играет «IT'S DE-LOVELY».
Косме (поет). «It’s de-lightful».
Дороти (поет). «It’s de-licious!»
Флоренс (поет в своей обычной манере) «It’s de-lovely!»
Флоренс и Дороти аплодируют. Рики лает.
Дороти. Даже Рики нравится.
Флоренс. Такой милый!
Дороти. Однако годы берут свое.
Косме. И, судя по всему, довольно быстро.
Дороти. Но он все еще вполне энергичен. А когда взволнован или сильно обеспокоен, даже может оплошать. Однажды, когда Мадам здесь пела, украсил всю квартиру на свой лад.