– К вам тут девушка.
– Еще девушка! Да я сегодня прямо в цветнике! – жизнерадостно воскликнул тот.
Люба протянула свое заявление.
– Что у вас? – спросил следователь, принимая документ.
– Заявление об отравлении.
Следователь бегло просмотрел заявление, поглядывая на мужчин, которые подняли холодильник над турникетом.
– Осторожнее, разобьете, – предупредил он мужчин и мимоходом поинтересовался у Любы, внимательно наблюдая за сложным маневром:
– А где труп?
– Какой труп? – не поняла Люба.
Следователь заглянул в заявление.
– Вот. Громовой Елены Вадимовны.
– Труп? Который час?
Люба посмотрела на часы на руке следователя и выбежала на улицу.
– Стой! Куда? – крикнул ей следователь.
Холодильник опасно накренился.
– Осторожнее, говорю!
И следователь, забыв про непонятную заявительницу, бросился спасать вещдок.
Люба бежала, наталкиваясь на прохожих, не замечая их. В ушах звучал вопрос следователя «Где труп? Громовой Елены Вадимовны».
18
По тихой пустынной улице не спеша шла Кира – красивая, уверенная, с умелым макияжем, с эффектной прической. Из-под элегантного полупальто виднелось вечернее платье. В руках Кира держала изящную дамскую сумочку и красивый бумажный пакет на веревочках.
Подъехала черная иномарка.
– Карета подана, – ухмыляясь, сказал Верзила, высунувшийся из машины.
Кира села, осмотрела салон автомобиля.
– Шикарная тачка. Надеюсь, не в угоне?
– Обижаешь. Колян дал прокатиться.
– А у него откуда?
Не дождавшись ответа Верзилы, Кира вынула из сумочки ожерелье и серьги, надела. Верзила направил на нее зеркало.
– Откуда брюлики?
– Имитация, – пояснила Кира.
– Чего?
– Не настоящие. Ничего, сойдет.
Она полюбовалась на свое отражение.
– Мне идет быть богатой?
Верзила восторженно кивнул.
– Скоро я буду очень богатой, – сказала Кира. – Сколько можно пахать на чужую тетку. Надеюсь, не заметит, что я платье позаимствовала.
– Все равно ведь он узнает.
– Подумаешь. Скажу, разорилась, с кем не бывает. Сам разорялся, поймет. Еще утешать меня станет. Он – меня, а я – его. Так и сблизимся. Я буду ему хорошей женой. Пусть работает с утра до ночи, слова ему не скажу. И в отпуск одна поеду.
Кира потрепала Верзилу по щеке, тот довольно ухмыльнулся, поправил зеркало. Иномарка тронулась в путь.
19
Любимый ресторан родителей Антона был дорогой и роскошный, с чинной спокойной атмосферой и строгими официантами. За столиками сидела нарядная публика – женщины в вечерних платьях, мужчины – в костюмах. Кудрявый пианист извлекал из фортепиано негромкую ненавязчивую мелодию.
Семья Громовых расположилась за одним из столиков. Официант наливал вино в бокалы. Елена Вадимовна, довольно улыбаясь, оглядывалась по сторонам и чувствовала себя превосходно – в вечернем платье, с искусной прической, которую она ухитрилась соорудить лично, не прибегая к услугам парикмахера, несмотря на не самые подходящие бытовые условия и нервотрепку из-за этой настырной боксерши. На шее – изысканное ожерелье, подаренное мужем, когда он был на пике успеха. Аркадий Евгеньевич и Антон тоже принарядились в честь торжества – в белых рубашках, костюмах.
– Наш любимый ресторанчик, – произнес Аркадий Евгеньевич, следя за действиями официанта.
К их столу подошла элегантная Кира.
– Добрый вечер, – поприветствовала она всю компанию, обворожительно улыбаясь.
Антон удивленно смотрел на нее.
– Кира, милая, как хорошо, что вы пришли! Садитесь! – пригласила Елена Вадимовна.
Антон перевел удивленный взгляд на маму.