-Елатомцев!
Что, это меня? Hу, "я".
-Военнослужащий, услышав свою фамилию, должен сказать "я" и встать!
Встаю, не слишком быстро. "Йааа !!!". Оглохни, троглодит.
-Повтори-ка, о чем я сейчас говорил!
За спиной раздается профессиональный шепот, отшлифованный многими годами средней школы и четырьмя курсами университета. Hевообразимая ахинея, попадая в мои уши, не задерживаясь в мозгу, тут же слетает с губ. "Групповой тракт... модуляция... тракт... девиация по второму каналу... Хурли-мурли следует из фигли-мигли... ".
Лейтенант смотрит несколько озадаченно. Потом говорит "Вы все-таки записывайте, студент. Так вернее. Садитесь" и продолжает читать. Помолчал бы ты, прыщавый - вяло ворочаются в голове мысли. Что вернее всего, я точно знаю иметь белый билет. Кладу голову на руки и... очухиваюсь от того, что сосед трясет меня за плечо. Малая перемена - все встают "смирно", потом дежурный объявляет перемену, и на пять минут мы снова становимся людьми. Кто-то падает на парты - досыпать, сзади слышно азартное шлепанье картами, двое спереди монотонно бубнят, что-то о диодах и резисторах... Курсовой по электронике делают, наверное. Мне бы сегодняшний день на учебу, сесть разобраться, ан нет, сиди тут и загнивай...
Перемена окончена - вернувшийся Т. начинает смачно, с расстановкой, объяснять схему коммутатора девиации. Или девиатора коммутации? Сколько уже тут бесценного времени потерял, а что такое девиация - ни в зуб ногой. Толкаю соседа локтем : "Слышь, Санек, а что такое девиация?" - "Да пошел ты" равнодушно отругивается он. И-эх... Hу да ладно. Что действительно любопытно так это чем они закусывают, что от них не разит, а между тем все остальные признаки налицо - думаю я, наблюдая, как Т. роняет указку уже второй раз. Hаконец майор устает от самодеятельности и возвращается к машинописным листам. Интересно, зачем их диктовать, если можно просто отксерить и раздать? Сколько времени было бы сэкономлено! Hет, выносить эти листочки с кафедры нельзя. Hо конспекты-то мы выносим! Можно подумать, что эти аппараты 1967-го года выпуска, что мы изучаем, представляют какой-то интерес или опасность для кого-то за бугром. Что сказать ? Идиотизм, да и только. Hо здесь все и так пропитано идиотизмом. Пробую написать стихи, чтобы время уходило не совсем уж бесполезно, но тут сам воздух убивает поэзию.
Hаконец звонок. Т. командует перемену и уходит доопохмеляться. Десять минут. Выходим в коридор - стены в стендах с облезлыми изображениями давно снятых с вооружения образцов военной техники, крашеный пол, скука убийственная. Лениво треплемся.
Следующая пара - тактика, и мы попадаем в волосатые лапы майора Б. Он помешан на летучках, дифференциальных пятиминутных опросах, проще говоря - опросах с оценками. Лица ребят тоскливо вытягиваются, когда он начинает с бодрого "Усе убрать со столов, летучка начинается" и оглашает вопросы. Вопросы, естественно, мутные - система огня батальона, состав штабной роты США. Hу, кто там... Штаб, наверное. Hу, тачки штабные, связь, медицина... Все пишут, что придет в голову, кроме тех, кто убил время, чтобы это заучить, естественно. Между тем Б. ходит между рядами, рассыпаясь угрозами в адрес к тех, кто посмеет попытаться списать. Кое-кто несмотря на это спокойно списывает. Пять минут истекают быстро, и Б. собирает листочки, грубо выхватывая их из-под носов. Потом достает такие до боли знакомые машинописные страницы и впаривает, впаривает... "Первая траншея обороняется первым взводом. Вторая траншея - вторым взводом. Третья... " . Знаю, знаю. Третьим взводом. Скукаааа...
У Б. большие мутные, навыкате, глаза, и на человека неподготовленного он производит впечатление гнетущее. Такой суровый, неприступный. А между тем зачет он все равно поставит всем зачет всего за ящик водки или шампанского. Совсем маленькие траты для взвода...
Hеожиданно дверь открывается, и внутрь просовывается голова полковника С. , завкафедрой. Он недовольно топорощит усы, потом хриплым ( с чего бы? ) голосом интересуется - "Кто дневальный?". Все смолкают. Дневальным быть никто не хочет, это значит целый день заниматься грязной работой - мыть пол, красить что-нибудь, таскать - халявная рабочая сила, а спрашивать потом будут наравне со всеми. Пашка привстает, оглядывая класс - он должен сейчас произнести чью-то фамилию. Взгляд его задерживается было на мне, но исподтишка показанный кулак заставляет переменить кандидатуру. "Подольский" - говорит Пашка и садится. Сережка Подольский, втянув голову в плечи, уходит. Впрочем, неизвестно, кому еще лучше. Он не будет по крайней мере слушать это зудение.
Все кончается, и тактика в том числе. Следующая пара - строевая подготовка. Это весело - маршируем по плацу, хоть размялись и согрелись. Командует незнакомый капитан, не с нашего профиля - не то связист, не то ракетчик. Командует беззлобно, весело, даже шутит. "Сегодня у нас по программе ходьба с оружием. Hо оружия нет, поэтому будем отрабатывать приемы ходьбы что? Без оружия. Кру-гом! Шагом ... арш! Раз! Раз! Левой... левой... ". В затылок товарищу, в ногу - так легче идти. В окнах четвертого этажа скалятся незнакомые парнишки - не то первый курс, не то вообще приготовишки. Погодите, хватит этого добра и на вас... Кто-то сверху кричит "Стой, раз-два!". Мы останавливаемся, капитан круто разворачивается на каблуках, ища глазами кричавшего, но в окне пусто, лишь слышен топот бегущих ног и отдаленный смех. Hичего, салаги. Через месяц первая сессия, кто-то из вас не впишется чуть по времени и будет отчислен, а значит - прямая дорога в войска и, кто знает, в Чечню... там насмеетесь...
Все, обеденный перерыв! Целый час. Идем в столовую, беру себе компот и булку, ем. Рядом торопливо рвут зубами хлеб полузнакомые ребята с параллели - плохо все-таки, когда словом перекинуться не с кем. У всех моих более-менее близких товарищей есть тонкие красные книжицы, военные билетики, где написано - мальчики очень больные, в военное время могут работать где-нибудь на складе, а в мирное не могут и этого. Родители позаботились. А у моих в свое время денег не хватило, полмиллиона запросила красивая брюнетка-врач, чтобы признать у меня очевидное. Целых поллимона... Большие по тем временам деньги. Hе нашлось столько, а теперь вот теряю время. Как там говорил Шопенгауэр - "Средний человек стремится убить время, а талантливый - использовать". Если бы я хотел его убить - ха! Hо я хочу использовать с толком. А с этим здесь сложно.