– Мам, а эти мальчики… Они обязаны при церкви остаться?
– Нет, конечно.
– То есть отучились, отпели и?.. Могут на все четыре стороны?
– Я же тебе уже говорила об этом.
– Решила уточнить.
– Единицы из тех ребят, что поют в церковных хорах, не только тут, вообще, остаются, как говорится, в системе. Возьми Уитни Хьюстон. Она же при храме еще ребенком начинала. И Стиви Уандер, если я ничего не путаю. Да и не только они. Многие поп-звезды американские…
– Это другое. Они там не жили, не воспитывались монахами, как эти ребята. – Она указала на Николаса. Не хотела на него конкретно, так получилось.
– Я тебе так скажу. Лишь двое из тех монахов, что сейчас находятся в монастыре, когда-то пели в хоре. Одному из них уже бездна лет. Это звонарь местный. И пел он так давно, что никто этого не помнит. Может, придумали. А вот дирижера возьми…
– Красавчика Джакомо? – подмигнула матери Мари. Она знала, та тоже к красавцу неравнодушна.
– Его, – смущенно хмыкнула мать. – Так вот, он хоть и работает… или служит?.. при монастыре, но вне церковный человек. Он не постится, не причащается, не исповедуется… И вообще… Ведет себя крайне вольно.
Да, о вольностях Джакомо Мари уже приходилось слышать. Дирижер слыл донжуаном. Причем якобы его любвеобилие распространялось не только на женщин, но и на мужчин. Но поскольку он все еще оставался при монастыре, можно было предположить, что это всего лишь слухи. Развратника, пусть и очень талантливого, вряд ли держали бы здесь.
Мари хотела продолжить диалог, но тут раздался стук дирижерской палочки, это значило, что выступление начинается.
Через несколько секунд мальчики запели.
Николас подошел к Мари, когда она стояла у прилавка с сувенирами и рассматривала магнитики. Один она уже украла и примеривалась к другому. Марианна не была клептоманкой, скорее хулиганкой. Воровала она только копеечные мелочи, собирая из них коллекцию. На сегодняшний день ее перлом считалась фигурка папы римского, которую Мари умудрилась стырить в Ватикане.
– Привет, – услышала она голос за своей спиной и сразу поняла, кто к ней подошел. Это был Николас!
– Здравствуй, – сказала она и обернулась.
– Могу я тебя кое о чем попросить?
– Попробуй…
– Верни магнитик на место или заплати за него. – Мари нахмурилась, а Ник мягко продолжил: – Я видел, как ты его сунула в карман.
Марианне стало стыдно. Она достала деньги и положила на тарелочку нужную сумму.
– Молодец, – похвалил Николас. – Воровство – грех. Одна из десяти заповедей гласит: «Не укради!»
– Подумаешь, какой-то магнитик, – фыркнула Мари, хотя ей было не по себе. Попасться на краже вообще неприятно, а уж выставить себя в дурном свете перед человеком, которому мечтаешь понравиться, просто катастрофа. – Он стоит копейки…
– Тем более не стоит брать грех на душу из-за какого-то магнитика, – улыбнулся Ник.
– Хорошо, возьму только ради бриллиантовой диадемы, – буркнула она.
Улыбка сползла с лица Николаса.
– Ты ведь не всерьез это говоришь? – обеспокоенно спросил он.
– Конечно, нет! Шучу! – И тут же перевела разговор на другую тему: – Вы здорово сегодня пели. Я в хор ходила в начальной школе, но у нас не получалось так…
– В храме еще акустика хорошая, но спасибо. Пойдем, я провожу тебя. У меня есть немного времени.
– Почему ты не пришел тогда? Я ждала тебя.
– Я же говорил, что не знаю, смогу ли. Один из монахов, мой духовный наставник, очень сильно болел. Господь мог прибрать его в любой момент. И это случилось как раз на следующий день после нашего знакомства.
– Прими мои соболезнования, – сконфуженно пробормотала Мари. А она-то какими эпитетами только его не награждала за то, что он ее «продинамил». – И что, теперь у вас в монастыре одно место освободилось? – И с замиранием сердца уточнила: – Для тебя?
– Мне нужно дождаться совершеннолетия, чтобы принять монашество.
Марианна едва сдержала свой фирменный визг радости. У нее есть время, чтобы повлиять на Николаса. Если он – ее кармический мужчина, никаких сомнений в этом у нее не возникало, даже когда она, несчастная, возвращалась домой после несостоявшейся встречи, то она его женщина. Иначе и быть не может. И коль так, они должны быть вместе. И Бог, если он существуют, этому только посодействует. Ведь он есть любовь? Так?
– А ты кем хочешь стать? – спросил Николас, заполнив этим вопросом паузу. Мари сначала визжала, потом размышляла, и молчание занянулось.