– Это более серьезная цель, – сказал Вудворт. – Достаточно серьезная, чтобы Эсперы ее поддержали. Но вот то, что ты говоришь о машинах…
Он покачал головой:
– Машинный мир – не для людей.
– Возможно. Хотя если бы у моего отца были кое-какие машины в помощь, он не надорвался бы на работе… Не знаю. Однако все по порядку. Сперва нужно победить в войне, а потом – вести дискуссии. Прошу прощения. Философ, я должен ехать.
Эспер поднял руку в знамении мира. Даниэлис послал лошадь в галоп.
Пробираясь по обочине, он увидел разведчика, которого остановил майор Якобсен, индейца из племени Клама, с луком через плечо. Многие солдаты из северных районов предпочитали стрелы ружьям. Луки были дешевле, бесшумны, дальность, конечно, меньше, но с небольших расстояний убойная сила почти та Же.
– Капитан Даниэлис, – козырнул ему Якобсен, – вы прибыли вовремя. Лейтенант Смит как раз начал докладывать, что обнаружила его разведка.
– И самолет, – добавил Смит невозмутимо. – Пилот рассказал нам по радио, что он видит, а мы проверили и убедились.
– И что же?
– Никого вокруг.
– Как это?
– Форт эвакуирован. И поселок. Ни души вокруг. Мы тщательно проверили все следы. Похоже, гражданские лица оставили форт раньше. Думаю, на санях и лыжах, в северном направлении, до какого-нибудь укрепленного пункта. Что касается полка, то солдаты начали отход в то же время, но постепенно. Весь полк, части обеспечения и полевая артиллерия покинули форт три-четыре дня назад.
Якобсен прищелкнул языком.
– И куда же они двинулись?
Порыв ветра заставил Даниэлиса придержать дыхание и взъерошил гриву лошади. За спиной он слышал медленный шаг, чавканье сапог, стон колес, вой моторов, крики погонщиков мулов. Но все это как бы в отдалении. Заменяя реальный мир, перед глазами Даниэлиса разворачивалась карта.
Лоялистская армия всю зиму вела тяжелые бои. Бродский сумел добраться до Маунт-Ренье, где была достаточно мощная радиостанция в крепости, взять которую штурмом не удалось. Вожди кланов и племена вооружились и восстали, полагая, что Фэллон угрожает их паршивым маленьким привилегиям. Вся деревенщина присоединилась к ним, будто не зная другой верности, кроме преданности хозяину. Западная Канада, также опасаясь Фэллона, предоставляла повстанцам помощь, которую даже трудно было назвать тайной.
И все-таки национальная армия была сильнее. Лучше снабжение, четче организация, а главное – ее объединяла идея, видение будущего. Командующий Макдоннелл выработал стратегию: сосредоточить верные силы в нескольких пунктах, преодолеть сопротивление вокруг, создать базы и восстановить порядок в окрестных районах, а затем двигаться дальше. Стратегия оправдалась. Правительство теперь контролировало все побережье, флот наблюдал за канадцами в Ванкувере и охранял важный торговый путь на Гавайи, под контролем была северная часть бывшего штата Вашингтон почти до Айдахо и центральная Калифорния до самого Реддинга на севере. Оставшиеся непокоренными поселки и городки были изолированы в горах, лесах и пустынях. Клан за кланом, отрезанные от снабжения и лишенные надежды, прекращали сопротивление под усиливающимся напором правительственных войск. По-настоящему серьезным противником оставалось только командование Сьерры во главе с генералом Крукшанком: настоящая армия, а не ополчение горожан, достаточно большая, хорошо обученная и под профессиональным командованием. Эта экспедиция против форта Накамура была только малой частью трудной кампании.
Но теперь, как выяснилось, «Бродяги» ушли. Не оказав сопротивления. Это означало, что должны отступить и их братья «Рыси». Нельзя рубить один якорь в цепи, которую вы хотите удержать. Значит?
– Вниз, в долину, – сказал Даниэлис и будто услышал, как наваждение, нежный голос Лауры, напевающей «Внизу в долине, долине тенистой…» – Они там.
– Боже мой! Невозможно! Мы бы знали об этом! – выкрикнул майор. Даже у индейца вырвалось восклицание, словно его ударили в живот.
– Здесь множество лесных дорог и троп. Пехота по ним пройдет, если знать эти места. А наш противник их знает отлично. Труднее с повозками, большими орудиями, но им только нужно было вывести их нам во фланги. Теперь, если мы будем продолжать преследование, они разрежут нас на части.
– А восточный склон? – безнадежно спросил Якобсен.
– Чем он лучше? Полыни побольше?.. Нет, мы в ловушке, – Даниэлис стиснул луку седла так, что побелели пальцы. – Готов поспорить, что это идея Маккензи! Его стиль.
– Но значит, они между нами и Сан-Франциско! А наши основные силы далеко на севере…
«Между мной и Лаурой», – подумал Даниэлис.
Вслух он сказал:
– Я полагаю, майор, нам нужно немедленно связаться с командованием по радио. – Он заставил себя поднять голову, хотя ветер сек глаза. – Это не значит, что мы обречены. На открытом пространстве их даже легче будет разбить, нужно только суметь войти в соприкосновение.
Сезон дождей, ливших всю зиму на равнинах Калифорнии, заканчивался. Дорога, по которой вместе с другими двигался в громе копыт Маккензи, тянулась среди яркой зелени. На эвкалиптах и дубах только что пошла в рост свежая листва. За деревьями по обеим сторонам тянулись квадраты полей и виноградников, каждая клетка чуть другого оттенка, чем соседняя, а по бокам пространство на горизонте замыкали еле видные отсюда холмы. Фермерские дома больше не попадались. Эта часть долины Напа принадлежала общине Ордена Эспер с центром в Сент-Хелен.
За спиной Маккензи стоял неумолчный грохот: «Бродяги» на марше. Три тысячи сапог, орудия и повозки создавали шум, подобный землетрясению. Видимой опасности нападения не было. И все-таки с флангов колонну охраняла кавалерия. Солнце блестело на касках всадников и наконечниках пик.
Маккензи внимательно разглядывал показавшийся впереди поселок. Янтарного цвета стены и красные черепичные крыши прятались среди сливовых деревьев, покрытых сейчас морем белых и розовых цветов. Община была большой – несколько тысяч человек. Маккензи невольно напрягся.